Так мы и сидели: Дормидорф думал, а мы ждали, заодно и наблюдали за Максимилианом. А наш герой, нашедший сам того не зная какой-то там неведомый заветный ключик от Подземного города, оживлённо вихляясь всеми частями тела, расхаживал по комнате, держа переплетённые пальцы рук в замке и заложив их за спину. Словно большой обросший волосатыми перьями гусь, переваливаясь с ноги на ногу, он бродил, как неприкаянный. От нечего делать то исчезал, то неожиданно появлялся через небольшой промежуток времени. Этот проказник каждый раз возникал не там, где мы ожидали. Потеряв надежду услышать объяснения Дормидорфа, нам ничего другого не оставалось, как дружно вертеть головами, стараясь предугадать, где же он соизволит появиться в очередной раз.
Так прошло минут пятнадцать, хотя нам они показались вечностью. Наконец Дормидорф окончательно додумал свой секретный план.
Он вспомнил-таки о нашем присутствии и заговорил:
– Разрешите вас поздравить, друзья мои! Поздравить от всей души, ибо сегодня ночью мы обязательно попадём в Подземный город, встретимся и поговорим с геронитами и даже, думаю, с нами ничего плохого не случится. По крайней мере, останемся живыми и здоровыми! Гм, гм, во всяком случае, будем на это очень надеяться.
– Вот это да! Уж утешил, так утешил! Умеешь ты успокаивать, однако, старина Дормидорф! – язвительно заметил Юриник. – Какое облегчение для всех нас! Почему-то у меня нет страстного желания встречаться с ними, учитывая их количество, гостеприимство, и, особенно, внешность. Даже несмотря на твои оптимистические прогнозы!
– С тобой никто и не будет спорить, но внешность-то, между прочим, часто бывает обманчива, – ответил Дормидорф с лёгкой улыбкой. – Мы не желаем им зла. Когда они это поймут, то не будут иметь к нам никаких претензий, к тому же у нас есть секретное оружие – наш верный домовой, готовый всегда прийти на помощь в минуту опасности!
Мы одновременно посмотрели на наше секретное оружие, которое всё ещё продолжало вышагивать по-гусиному, но оно уже не исчезало надолго, а часто-часто мерцало, то исчезая, то появляясь, словно основательно перегрелось от долгого ожидания и вынужденного бездействия. Мокся, услыхав, как его величают, здесь же расправил плечи, выпятил грудь колесом, гордо выставил вперёд свою всклокоченную бороду и изменил походку на более подобающую его теперешнему высокому званию и привилегированному положению. Теперь он стал похож на павлина, распушившего хвост или павиана, порядком переевшего забродивших фруктов.
– Ладно, – начал Юриник, – всё это замечательно, но как мы сумеем открыть потайной проход? И где тот самый хвалёный заветный ключик, который мы, оказывается, ухитрились отыскать с помощью Максимилиана? Только лично я этого вовсе не заметил! Кстати, если ты будешь злоупотреблять расхваливанием нашего домовика, то он того и гляди лопнет от гордости. Посмотрите, эко его раздуло!