– Что с тобой, Сэм Тэлфер? Ты сам на себя не похож. Я, конечно, не знаю этой вашей городской квартирной жизни… Но вот в Прэри-Вью я собственными глазами видел, как ты одним медным краном от бочки с патокой обратил в бегство обоих тиллотсоновских ребят. И разве не ты накидывал лассо на самого свирепого быка в Литл-Паудер и вязал его тридцать девять с половиной секунд по часам?
– А ведь и правда, а? – воскликнул Сэм Тэлфер, и что-то вспыхнуло на мгновение в его взгляде. – Да, это все было, пока меня еще не присобачили к этой собаке.
– А что миссис Тэлфер?… – начал было Джим.
– Молчи, – сказал собачник. – Вот еще кафе. Зайдем?
Они стали у стойки. Собака брякнулась на пол у их ног и задремала.
– Виски, – сказал Джим.
– Давайте два, – сказал собачник.
– А я ведь думал о тебе, когда покупал эту пустошь, – сказал Джим. – Жалел, что нет тебя, чтобы помочь мне управиться со скотом.
– Во вторник, – сказал собачник, – он вцепился мне в лодыжку за то, что я попросил сливок к кофе. Сливки всегда достаются ему.
– А тебе бы сейчас понравилось у нас в Прэри-Вью, – сказал Джим. – Ребята съезжаются к нам с самых отдаленных ранчо, за полсотни миль. А мой выгон начинается в шестнадцати милях от города. Одну сторону обнести оградой, так и то пойдет миль сорок проволоки, не меньше.
– В спальню стараешься попасть через кухню, – продолжал собачник, – а в ванную комнату крадешься через гостиную, а оттуда норовишь проскользнуть назад в спальню через столовую, чтобы можно было отступить и спастись через кухню. И даже во сне он все время лает и рычит, а курить меня прогоняют в сквер, потому что у него астма.
– А разве миссис Тэлфер… – начал Джим.
– Ах, да замолчи ты! – сказал собачник. – Ну, что теперь?
– Виски, – сказал Джим.
– Давайте два, – сказал собачник.
– Что ж, мне, пожалуй, пора пробираться на пристань, – заметил Джим.
– Ну, ты, кривоногая, вислозадая, толстопузая черепаха! Шевелись, что ли, пока тебя не перетопили на мыло! – заорал вдруг собачник с какой-то новой ноткой в голосе, и рука его по-новому ухватила поводок. Собака заковыляла за ним следом, злобно рыча в ответ на неслыханные речи своего телохранителя.
В конце Двадцать третьей улицы собачник толкнул ногой вращающуюся дверь.
– Ну, разгонную! – сказал он. – Ты что выпьешь?
– Виски, – сказал Джим.
– Давайте два, – сказал собачник.
– Не знаю, где мне найти человека, которому я мог бы доверить мой скот на Литл-Паудер, – сказал владелец ранчо. – Тут нужен свой парень. Славный кусочек прерий, и роща там у меня, Сэм. Вот если бы ты…
– Кстати, насчет водобоязни, – сказал собачник. – Эта бешеная зверюга вырвала мне вчера кусок мяса из ноги за то, что я согнал муху с руки Марселлы. «Необходимо сделать прижигание», – сказала Марселла, и я был целиком с ней согласен. Вызвали по телефону врача. А когда он пришел, Марселла и говорит: «Помоги мне подержать бедную крошку, чтобы доктор продезинфицировал ему ротик. Надеюсь, он не успел наглотаться микробов, пока кусал тебя за ногу!» Ну, что ты скажешь?