Будильник звенит в половине седьмого. На самом деле еще только шесть двадцать пять. Будильник спешит на пять минут. Юрий знает, что он спешит, но специально не ставит его точно. Это маленькая хитрость с самим собой, чтобы утром хоть пять минут полежать в постели после того, как прозвенит звонок. Эти пять минут сладкой дремоты, наверно, самое большое удовольствие за день.
Они отсчитываются где-то в глубине сознания, эти удивительно короткие пять минут. Когда они кончаются, Юрий открывает глаза. Проверяет себя по будильнику. Тридцать пять. Значит, тридцать. Все! Больше нежиться нельзя. Юрий садится, ищет пальцами ног тапочки и, нащупав их, встает.
Нора еще спит. Вернее, притворяется, что спит. Звонок будит ее так же, как и Юрия. Но она может еще подремать, пока Юрий умывается и бреется. Она встанет тогда, когда ему нужно завтракать. И через десять минут у нее все будет готово: яички сварены, кофе на столе, хлеб нарезан. Когда Юрий кончает одеваться, завтрак его уже ждет. Это как часы. И, как часы, за этим следует неизменная фраза: «Такую жену на руках носить надо!»
Раньше Юрий и в самом деле носил ее на руках…
Игорек тоже еще спит. Он обычно просыпается, ког да Юрий завтракает. И каждое утро спрашивает, не воскресенье ли сегодня. Это потому, что он очень любит воскресенье. Папа и мама в этот день не уходят на работу. Его не отводят в детский сад. И обязательно будет или прогулка в детский городок парка, или поездка за город, на речку, или новое кино, или еще что-нибудь.
Игорек хорошо знает, что два выходных подряд бывают только в праздники. А праздников теперь ждать долго — до самого седьмого ноября. И все-таки каждое утро он спрашивает:
— Папа! А сегодня не воскресенье?
И Юрию слышится в этом вопросе святая детская вера в чудо, в сказку. А вдруг какой-нибудь волшебник сделает два выходных подряд и не в праздники? А вдруг праздники наступят раньше? А вдруг…
— Нет, Игорек, — отвечает Юрий. — Воскресенье было вчера. Ты же знаешь, что подряд они не бывают.
— Зна-аю… — грустно тянет Игорек и садится в своей кроватке. — Ну хоть когда-нибудь они могут бытьподряд и не в праздники? Ну хоть раз в жизни?
Юрий смеется. И Нора смеется. И ее высокая грудь свободно колышется под халатом. И Игорек тоже смеется и тащит к себе через спинку кровати инерционную машину с этажерки, которая стоит рядом.
— Оставь машину! — говорит Нора. — Машины в кровать брать нельзя!
— Я только на минуточку, мама! — жалобно просит Игорек.
— Другие дети берегут свою маму, а ты ее только волнуешь!.. — Нора подходит к кроватке, спускает сетку.