Но здесь – самая близкая дорога; к тому же в старину не так уж многое надо было везти древнему человеку; вполне хватало вьючных лошадей. Не зарастала эта тропа до самого последнего времени, до эпохи самолетов и грузовых автомашин, летящих по асфальту автострад.
В том месте, где могучая река пробивает наконец хребты, растекается по равнине, русские еще в XVIII веке построили село Означенное. Выше Означенного, близ современного поселка Майна, в нескольких километрах находилось старинное кладбище. Не только все обитатели Тувы и Хакасии хоронили здесь своих людей. Даже не в первую очередь они, ведь если пересекал Саяны и умирал кто-то из живущих поблизости, труп могли и увезти на родовое кладбище. Вот если путник скончался в пути, а до их родины неблизко, поневоле приходилось хоронить его в этом месте. Уйгурские могилы, тибетские, китайские, монгольские, ойротские, тангутские, сартские – вся Центральная Азия представлена здесь, на этом клочке земли, наклоненном на северо-восток, к Енисею.
У этого кладбища была особенность. Каждую ночь, ровно в полночь, на кладбище раздавался голос. Откуда он идет, было неясно. Говорил мужчина, но возраст его не взялся бы определять никто. Говорившему могло быть восемнадцать, а вполне могло быть шестьдесят. Какой-то бесплотный шелестящий голос, словно бы и не живого существа. Тихий голос бесстрастно произносил что-то вроде: «Теки мордо селла поки тева». По крайней мере, я услышал именно такие сочетания звуков.
Все местные жители прекрасно знали об этом голосе. Знали и археологи… Они всегда приводили на кладбище очередного новичка. Когда идешь в большой группе людей, не страшно. Когда первый раз меня привели в это место и раздался голос, я начал озираться – искать, кто это к нам подошел? Но были люди, сильно пугавшиеся даже в компании.
Потом приходил на это место и один: и правда становилось жутковато, когда плыли бесстрастные шелестящие слова над спящими равнинами, под нависшими громадами хребтов.
Голос записывали на магнитофон, язык пытались определить, слова понять, угадать, расшифровать… сделать понятными, одним словом. Много раз пытались определить, откуда все-таки исходит звук. Все, конечно же, безрезультатно. Никто не узнал, откуда исходил звук, на каком языке и что говорил удивительный голос. Главного уже не узнает никто и никогда, потому что кладбище затопило в 1980 году при заполнении ложа Саяно-Шушенской ГЭС. Я был в числе последних, кто еще слышал этот голос… да и то уже вода подступала к кладбищу.
Сам по себе неизвестный голос, произносящий непонятную фразу на «рыбьем языке», многим напомнил, конечно же, что-то из братьев Стругацких. Помните, Голос Пустоты из «Полдень, XXII век?». Сказка про будущее, которого не будет, одним словом: