Но и вокруг «женского дома» делалось нехорошее. В лунном свете мелькали какие-то тени вдоль развалин; что-то непонятное – то ли небольшой человек, то ли обезьяна, то ли медвежонок – забралось на дерево напротив дома и корчило мерзкие рожи. Одна из дам умела неплохо рисовать, она по памяти нарисовала мне это создание: впечатляет.
Время от времени что-то или кто-то появлялся возле окон, вроде бы заглядывал, снова исчезал.
На полусгнившие балки потолка мягко опускался кто-то, сидел, вроде пытался проковырять дырочку между трухлявыми балками.
Под комнатой был когда-то погреб, в него вел лаз, закрытый крышкой с железным кольцом. В подвале тоже кто-то ходил, бормотал, стучал чем-то – вроде как бил палкой об палку.
Комната освещалась тремя свечками, и даже эти свечки вдруг стало заслонять что-то невидимое, но, как видно, и непрозрачное: кто-то ходил и по комнате.
Была идея почитать молитвы, но молитв никто не знал, даже элементарного «Отче наш». Что характерно, молиться Богу своими словами, просить спасения и помощи геологам и в голову не пришло. Господь Бог даже в такой ситуации оставался для них то ли начальником Главка, принимающим заявления строго определенной формы, то ли еще одним привидением, только посильнее и посвирепее остальных.
Существо в трубе особенно гадостно заухало, похабно захихикало, завозилось, отчего в печь посыпался из трубы всякий мусор.
Под утро раздалось уже знакомое:
– А ты выйди, Вова, выйди! Ты выйди, Саша, чего трусишь?! Выйди! Что ты там сидишь? Мы тебе что покажем! Ты выйди!
Эти тухлые, лишенные голосовых связок, звонкости и силы голоса раздавались довольно долго, почти что до самого рассвета. Последним перестало возиться и ухать существо в трубе, стихла непонятная ходьба в погребе. Стоит ли объяснять, что геологи не задержались даже лишней минуты. Впереди у них был маршрут, а потом ночевка еще в одной заброшенной деревне, «б/н». Позади – равнинные места и в числе прочего – стационар Академии Наук и немецкая деревня на Черном озере.
Партия поехала назад, а потом попадала в нужные места окружным путем, сделав крюк в полтысячи километров: это я узнал уже осенью от одной геологини, с которой успел познакомиться на стационаре.
Красные ключи
Еще одна история связана с известными событиями: Гражданской войной 1917–22 годов и коллективизацией, проходившей в Сибири в 1930–1934 годах.
В 1928 году красными карателями была уничтожена деревня Красные Ключи. Находилась она в пяти километрах от современного хакасского села Кизлас в современном Аскизском районе Хакасии. В наше время от деревни не осталось буквально ничего. В нескольких местах из хрящеватой хакасской земли торчали трухлявые обгоревшие столбики, и это было совершенно все. Ни ям, ни развалин (хотя бы развалин печей), ни плодовых деревьев. Буквально ничего – деревня исчезла совершенно бесследно: говорят, коммунисты применяли здесь огнеметы.