— Вот дерьмо, — выругался вдруг Зак, глядя на пол.
— Что?
Он показал на окошко с освинцованным стеклом рядом с дверью. В нем недоставало одной квадратной панели, размером шесть на шесть дюймов. Потом ткнул пальцем в пол:
— Посмотри.
Фрейя поднялась, подошла ближе и увидела панель на коврике под окном.
— Как… как… как это случилось? — Она испуганно огляделась по сторонам. Ее уже трясло.
— Само оно выскочить не могло, — сказал Зак. — Они если выскакивают, то не падают на пол не разбившись. И замки сами не открываются. — Он шагнул к шкафчику, открыл дверцу и, взяв длинный нож для разделки мяса, вышел в холл.
— Нам надо позвонить в полицию, — нервно предложила Фрейя.
— Да, давай. Набери 999. — Он шагнул к двери.
— Не ходи туда. Если там кто-то есть…
Фрейя схватила телефон и едва не выронила — так сильно ее трясло. Паника нарастала, и она поспешила пройтись пальцем по кнопкам.
Понедельник, 15 декабря
Мелкий моросящий дождик тихо падал на собравшихся и наводил блеск на серую и строгую, выстроенную в неоготическом стиле церковь Святого Петра. Внушительную, самую большую в городе, ее выбрали для сегодняшней церемонии по той простой причине, что так пожелали многие сотрудники полиции.
Утром Грейс собрал команду в половине восьмого. Несколько человек, ядро следственной группы, остались на месте под руководством его заместителя Иена Маклина. Сам он планировал вернуться в Суссекс-Хаус сразу же после службы и погребения.
Все в это утро казалось серым. Даже небо было цвета могильного камня. Грейс чувствовал себя немного неудобно в парадной форме, которая четыре года провисела в пластиковом мешке. В последний раз он надевал ее тоже на похороны — офицера суссекской полиции, погибшего при трагических обстоятельствах.
В половине одиннадцатого они с Клио, прижавшись друг к другу под одним зонтом, прошли от задней автостоянки полицейского участка на Джон-стрит, где ему посчастливилось получить одно из свободных парковочных мест, к Лондон-Роуд. Шли молча, мысленно Грейс еще раз повторял текст прощальной речи. Когда-то эта часть города считалась едва ли не самой грязной и запущенной, но теперь положение быстро менялось к лучшему. Обычно он всегда пробегал взглядом по лицам людей, мимо которых проходил, но сегодня его мысли были заняты преимущественно предстоящими похоронами, хотя и переключались то и дело на исчезновение Логан Сомервиль, Эшли Стэнфорд и, возможно, Эммы Джонсон.
Клио крепко держала его за руку, и Грейс был более чем когда-либо благодарен ей за поддержку. Он уже не помнил, когда в последний раз так нервничал. Его трясло, а в животе словно взбесились пресловутые бабочки. За время службы он не раз попадал в опасные ситуации, но еще никогда не чувствовал себя так, как сегодня. Больше всего он боялся, что сломается, подойдя к кафедре.