Третья по счету дверь открылась. Родион, задержав дыхание, на цыпочках вошел в комнату и осторожно прикрыл за собой дверь. Щелкнув замком, облегченно вздохнул, включил свет и огляделся. Увидев стоявший на столе графин с водой, он подошел к нему и жадно припал к широкому горлышку. Пил долго, до тех пор, пока не закашлялся.
В коридоре послышались голоса. Полтинник застыл с графином в руке. Раздались уверенные, тяжелые мужские шаги. Кто-то приближался к номеру…
Владислав встретился с Марией, как и договаривались, в пять часов, и до темноты они гуляли по набережной. Ему пришлось долго уверять девушку, что о своей ране он уже и думать забыл. Мария успокоилась лишь тогда, когда он твердо пообещал завтра утром прийти к ней на перевязку.
Потом они долго разговаривали. Варяг представился бизнесменом, что соответствовало истине, умолчав о теневой стороне своей жизни. Поблагодарил за мастерски наложенную повязку. Мария улыбнулась в ответ:
— Ничего удивительного, ведь я окончила медицинское училище и несколько лет проработала в больнице. Если честно, я боялась, что вам будет больно. Я специально наложила бинты покрепче. В отсутствие швов это — единственное средство предотвратить расползание пореза.
В жизни Марии не особенно везло. Отец ушел из семьи, когда Маше было всего пять лет, и с тех пор ни разу не появлялся. Она его почти не помнила. Потом от сердечного приступа умерла ее мать, и десятилетняя девочка осталась на попечении дяди — Юрия Николаевича Зуева. Тот служил прапорщиком в спецназе воздушно-десантных войск и постоянно пропадал в горячих точках. Прошел и Афганистан, и обе чеченские войны… Сейчас, после недолгого отпуска, он снова оказался на Северном Кавказе.
Четыре года назад от Марии ушел муж, которого она очень любила. Выдержала, с головой погрузившись в работу. Занялась рекламным бизнесом. И тут — новая трагедия. Пьяный лихач сбил возвращавшуюся домой девушку. Врачи даже не надеялись спасти ее. Казалось, на теле несчастной не осталось живого места. Операция шла без перерыва почти всю ночь.
Мария пролежала в больнице несколько месяцев, практически не вставая с койки. Потом заново училась ходить.
Заметив, что Варяг очень внимательно выслушал эту невеселую историю, девушка смутилась:
— Ну вот, вы расстроились! Какая же я дура… Нет чтобы рассказать что-нибудь интересное! Все, больше ни слова о болезнях и больницах! Договорились?
Они стояли на набережной, в самой круговерти курортной жизни. Сославшись на то, что утомилась от всей этой суеты, Мария стала прощаться.