Я поднимаю ногу выше головы медленно, словно в твоём сне о большом городе, где каждый камень - легенда о Тильтиле.
Как только ножка моя левая достигнет предела, намеченного Природой, ты увидишь ад; для приличных звездочётов - Рай!
Не убежишь от своих мечт в Райские кущи, запутаешься в ногах, упадешь подстреленным сусликом на поле боя белок.
В семнадцать лет я впервые попала в Огромный город - он мне казался гигантским, неповторимо гадким - с отбросами производства на тротуарах и с отбросами общества в трактирах и Публичных заведениях с красными фонарями из костей вурдалаков.
Люблю оборотней, оседлаю - и летим пугающими тенями мёртвых по ночному лесу, губы слегка шевелятся в приветствии пионерам Зачарованных Болот:
"Здравствуйте, русалки!
Поклон вам, гарпии с умом колдунов!
Моё почтеньице собирательницам мха для затычек между ног!"
Возле приличного заведения (тряпочки на окнах прозрачные, я потом узнала - занавески) ко мне подошла женщина с усами, красивая, высокая, статная, голос - зов предков из преисподней.
С невыразимой простотой городской шмары она погладила меня ниже спины сзади, охнула, схватилась за сердце, и в восторге - наигранном ярмарочном, или истинном - произнесла на выдохе, словно вынырнула из проруби в Мировом Океане:
"В моём заведении пляшут и поют лучшие девушки Восточных Земель - гагары им вместо подушек.
Обхождение знают, получили элементарное образование общения с купцами и стражниками, за сто сольдо не купишь подобного образования на Юге, где девушки - рыбы.
Купцы монистами звенят, презирают окружающих, называют рудокопов преступными гномами, а сами - кочаны тухлой капусты! - женщина обольщала меня словами и мягким медовым голосом, за руку вела в дом, вылепленный из глины, форма - огромная лодка. - Мои девушки к купцам выходят, не ластятся, а своими жизненными делами обеспокоены, будто одни на белом Свете, и нет вокруг унылых вурдалаков с очами кастрированных эльфов.
Одна шляпку снимет и перчатки, шляпку - на трюмо, а перчатки небрежно бросит на подоконник, протянет озябшие руки к огню, пальцы поджаривает, словно сосиски, и не замечает адской боли.
Другая - чулочек поправляет, а дырочку заметит - охает, ахает, носится по залам в недовольстве, свечи тушит, с призраками ругается, а затем легко на канат между люстрами поднимется (так Джек на Небо залезает), по канату идёт и плачет, что у неё на чулочке дырочка с горошинку.
Мужчины в заведении рыдают от умиления, девушкам помогают справиться с жизненными неурядицами, приглашают откушать филе из бёдер птицы Счастья - беда с птицей, не поймать, а вместо неё под соусом курицу подаём - очень мясо похоже на мясо ляжки птицы Счастья.