- Мешочек для табака - славный, с подробными картинками из жизни Короля Роберто, пращура Короля Якова! - опричник старательно не смотрел в глаза друзей, прятал взор в клубах ядовитого - летучие мыши вампиры сдохли - дыма. - Затейливая вышивка на мешочке, по наследству мне кисет достался - бабка моя ведьма Ксенофонтия вышивала; кошкой мартовской по ночам выла - швырну в неё лапоть, замолкнет на минуту, а потом - снова истошные вопли - кота чёрного ищет, но вышивать не перестаёт - трудолюбивая Мальвина в стройном теле ведьмы.
Иногда проснётся в бабушке озорство; проказы грудями играют - туда-сюда, влево-вправо, будто лазарет полевой в каждой груди.
Бабушка намажется зеленой мазью, на метлу вскочит и - в небеса, к Звездам, а на молодом месяце черт качается, ножки свесил, как прыгунья с обрыва в океан.
В Дивноморье премилый обычай эльфов - красивую девушку - которая согрешила с оборотнем - оставляют одну на скале - ветер, холод, голод, нищета.
Девушка выбирает - либо с голода и от дурных болезней, навеянных ветерком - умрёт, либо в воду прыгнет, а дальше - в жены морскому царю Посейдону или на обеденный стол Самюэлю, подводному купцу.
В лесах нет морей, поэтому бабушка ведьма взлетает над избой, трепещет, кричит, что глубокий внутренний смысл затаился в её ягодицах, может быть - Истина!
Дедушка простоволосый, в одной ночной рубашке выбегает на улицу, падает на колени, протягивает руки к небу, умоляет бабушку одуматься, прийти в надлежащий вид деревенской кухарки.
"Козла, козла черного в рыло не целуй!
Не прелюбодействуй с чёрным козлом, нет у него места в нашей жизни!
Разбойник он, а не козлик с надорванным сердцем садовода!" - дедушка потрясал седой бородой, плевался, а затем в бессилии опускался возле колодца, неистово целовался с русалкой, забывал о бабушке до поры до времени, пока чугунная сковорода по голове не ударит.
От семейных склок я часто в лес убегал, воровал рубины в норах гномов, подшучивал над эльфами: они голые танцуют, поют, в раж входят, бледнолицые, а я эльфийскую одежду узлом свяжу, в воде намочу - Магрибские силачи не развяжут.
Эльфы после танцев потные, одухотворенные - за одежду хватаются, в очах эльфов недоумение и обида на людишек, потрясают серебряными колокольчиками на гениталиях, негодуют, свистят из всех природных отверстий, будто самовары на ножках.
В ту злополучную - или доброполучную - ночь я встретил в лесу семерых чёрных козлят - озорные, с янтарными очами, а из-под хвостов у козликов дым валит серный, зловонный, с нотками кухни королевского двора.