Уныло и печально загудел бубен, отзываясь на следовавшие один за другим удары, пока Карел не поймал ритм. Довольно странный ритм, кстати. Откуда напарник взял его, я не знала, но отчего-то была уверена — это именно то что надо. Аромат сожженных трав окутал пространство вокруг костра, и хотя я отошла чуть в сторону, чтобы не мешать ритуалу, все равно чувствовала, как искажается зрительное восприятие, тяжелеет голова, а тело, наоборот, становится легким, словно невесомым. Бедные шаманы! Так ведь и снаркоманиться легко. Раз попляшешь под звездой, нанюхавшись травки, другой раз, и сам не заметишь, как заработаешь зависимость. Или они и так были кончеными людьми? В смысле орками. Если без наркотиков договориться с богами было никак, то, думается, я права.
Карел, отбивая дикую рваную мелодию на бубне и напевая низким густым басом слова, вычитанные нами в библиотеке маркиза Аусверта Дельса, притоптывал вокруг костра и стоящего рядом с ним блюда с водой. С трудом отведя от него взгляд, я посмотрела вверх. Звезды перед глазами отчего-то расплывались, и сияла ярко и вызывающе лишь одна — Дрогуша. Я даже поморгала, пытаясь бороться с дурнотой и расфокусировкой, но напрасно. Лишь один яркий бриллиант в эти минуты сверкал на черном бархате неба.
А «шаман» двигался все быстрее, все громче и надрывнее звучал в его руках бубен.
Заунывная песнь на древнем языке орков слилась для меня в речитатив, когда не можешь вычленить ни единого слова, и в то же время понимаешь, что это не просто абракадабра, а вполне осознанный текст. Вдруг Карел резко остановился, выхватил из-за пояса метелку из куриных перьев, наклонился и провел ею по поверхности воды в тазике. Зеркальная гладь, в которой отражались свет Дрогуши и пламя костра, пошла рябью. И хотя парень уже убрал свой инструмент, жидкость продолжала дрожать и идти кругами.
И тут поднялся ветер… Налетел внезапно, словно из ниоткуда, и хотя в густом тропическом лесу такого порывистого ветра не могло быть в принципе, — он был. Причем не просто дул, о нет! Он танцевал, завихряясь и взметая листья и мусор с земли, потом покружил над пламенем костра, пробежался по взволнованной поверхности воды в чаше, ударил в лицо «шамана», взъерошив ему волосы… А затем пронзительно взвыл и смерчем ушел в небо к сияющей звезде орков. Выкрикнув ему вслед какие-то слова, Карел резким движением швырнул в воду две куриные косточки.
Да-да, их мы тоже приготовили. Раз надо, значит, надо. Не нам судить о том, что требовалось для чужой магии. Ведь зачем-то они лежали в том древнем мешочке? Поэтому еще в особняке в Дарилье мы собственноручно выварили здоровенную курицу, разобрали на косточки, а мясо закопали. Ведь вряд ли жертвенную птицу потом ели. Впрочем, тут мы не были уверены, но решили перестраховаться. Вот именно из этого запаса напарник и взял сейчас две кости.