Ее не должна касаться личная жизнь Лео. Ей абсолютно все равно. Но тогда почему это ее так встревожило? Почему ее больше не радует яркий солнечный день? И откуда такая боль?
Она вдруг почувствовала, что за столиком воцарилось молчание, а Мэри Уэббер выжидательно смотрит на нее.
— Простите, я не расслышала, что вы сказали?
— Я спросила, как долго вы собираетесь здесь пробыть, моя дорогая. — В глазах Мэри Уэббер мелькнула озабоченность. — Вы хорошо себя чувствуете?
Кэрри выдавила из себя улыбку.
— Спасибо, прекрасно. Просто здесь очень яркое солнце, вот и все. Я к нему еще не привыкла.
— О, да, конечно. — Мэри Уэббер вновь широко заулыбалась. — Но вы привыкнете, я уверена. Так вот, что касается бридж-клуба…
— Ты сегодня какая-то притихшая. — Лео лениво прикрыл глаза, пряча их от лучей предзакатного солнца. Потом откинулся на спинку стула и с наслаждением вытянул длинные ноги.
Кэрри слегка пожала плечами.
— Я немного устала, вот и все.
Он открыл глаза и пристально взглянул на нее.
— Все время дела и никаких развлечений? — спросил он.
— Возможно.
Он снисходительно улыбнулся и снова полузакрыл глаза, подставив лицо заходящему солнцу.
— Может быть ты слишком часто лазаешь по горам?
— А мне нравится! — засмеялась она.
Лео внимательно наблюдал за ней сквозь полуприкрытые веки.
— Может быть, нам следует немного развлечься? Например, сесть на поезд и доехать до Флоренции или Сьены. Побродить день-другой по городу? А то станешь потом жалеть, что была так близко и не увидела этих восхитительных мест.
Она посмотрела на него с неподдельным восторгом.
— Неужели это возможно? Это было бы великолепно! Беатрис так часто упоминала Сьену в своих дневниках. Она просто обожала этот город. А Леонард, напротив, его совершенно не выносил. Его любимым местом были Помпеи. Он был просто одержим ими. Ты читал, что писала Беатрис?
Лео покачал головой.
Дневник 1864 года лежал перед Кэрри на столе. Она пододвинула его поближе.
— Кажется, это в том месте, где Беатрис пишет о разведении сада. — Она полистала книгу. — А, вот здесь. «Лео и я» — неправда ли, забавное совпадение, что иногда она называет Леонардо Лео? Уж не потому ли и тебя назвали Лео? Вполне возможно, правда? — «Лео и я вчера днем сидели на том камне, что на горном склоне выше дома, и он в который уже раз говорил о своей любви к таинственному, исчезнувшему городу Помпеи. О нем так мало известно. Леонард страстно влюблен в него. Можно даже сказать, одержим им. Говорит, что если бы мог выбирать, то непременно прожил бы жизнь в этом античном городе и умер бы за день до извержения вулкана. Я спросила его, а как же я, и он ответил, что хотел бы видеть меня рядом — впрочем, не уверена, что готова умереть так рано. Но я его понимаю. Нагие последнее путешествие к этим удивительным руинам было самым интересным и поучительным, Сеньор Фъереяяы — самый обаятельный и умный из наших итальянских знакомых. Никто не станет отрицать, что во время своих научных исследований по истории этого города он сделал значительно больше открытий, чем многие его предшественники за сотни лет; он один из тех редких людей, кто способен увлечь других своей страстью. Пока мы сидели на камне, я рассказала Лео о серых планах — создать здесь, на вилле, для него (и для себя тоже) маленькие Помпеи. Это будет удивительное место, где будут царить красота и грация: сад возле дома с террасами и вьющимися растениями; аллеи, засаженные декоративными деревьями; беседки, увитые зеленью и, конечно же; мраморные статуи. Я сказала, что этот сад будет принадлежать ему. Но Лео только подшучивал надо мной, говоря, что первый же ясноглазый красавец, который поманит меня пальцем, изменит все мои планы. Как он ошибается! Я никогда не выйду замуж. Никогда не оставлю Лео и виллу Кастелли. Когда я сказала ему об этом, он, как всегда, посмеялся надо мной, хотя и с нежностью. Ну, что ж, время покажет. А между тем, я всерьез думаю о саде.»