— Его имя?
— Тогда я его не знал. Обнаружил лишь позже — но не обратил на него внимания, я не считал это важным. Единственное, что я все-таки запомнил, это то, что оно звучало несколько странно. Какое-то забавное имя, но…
— Какое?
Хьюго задумчиво пожал плечами.
— По-моему, что-то, связанное с танцами, — предположил он. — Не спрашивайте меня, почему я это запомнил, просто запомнил. Должно быть, оно удивило меня, или что-то в этом роде.
— Полька? — спросила Филиппа. — Вальс?
— Де Коверли. — Тоби отошел от окна. Казалось, он ушел глубоко в свои мысли, но его голос прозвучал уверенно. — Симон де Коверли.
Хьюго удивленно вскинул голову.
— Да! Точно! Симон де Коверли! Не думаю, что его имя упоминалось в тот раз, когда я встретил его на квартире Плейла — но вскоре после этого я увидел его фотографию в газете. Кажется, он финансист, не так ли? Какая-то величина в Сити? Вот почему мне показалось странным встретить его у Плейла.
— Да. — Голос Тоби был задумчивым. Глубокая складка пролегла между его бровями.
— Ты его знаешь? — спросила Филиппа. — Может ли это как-то помочь нам?
— Знал, — поправил ее Тоби.
— В Кембридже? — догадалась Филиппа.
— Именно там.
— Имеет ли это какое-нибудь значение?
— Пока не имею ни малейшего представления. — Тоби постукивал ногтем по зубам. — Хьюго, ты говоришь, это случилось до того, как ты начал работать на Плейла?
— Да.
— А ты не можешь вспомнить еще что-нибудь? Что-нибудь значительное?
— Нет.
Филиппа вскочила на ноги.
— Тоби? Что нам делать?
Тоби повернулся. Неожиданно на его губах заиграла ангельская улыбка.
— Тебе вовсе ничего не надо делать, малышка. Теперь, когда ты убедилась, что этому молодому человеку не грозит ничего худшего, кроме жестокого похмелья, которое он заслужил, возвращайся в свое общежитие… если тебя там примут.
— Сара и Бидди что-нибудь придумают ради меня, — сказала она с полной уверенностью.
— А ты, Хьюго, оставайся здесь. Никуда не ходи — и на работу тоже. Совсем не выходи из дома. Запри дверь на замок, притаись и выжидай, как братец Кролик. Придумай себе какую-нибудь болезнь — грипп, корь, бубонную чуму. — Он язвительно усмехнулся. — Гладя на тебя, можно поверить во что угодно. Просто притаись. Дай мне пару дней.
— Зачем?
Он пожал плечами. В глазах появился блеск, отчего его лицо стало таким, каким бывало в дни его молодости. Блеск, который подозрительно напомнил Филиппе дерзкое веселье, с которым молодой Тоби пускался на такие шалости, после которых и она сама, и Рейчел оказывались в неприятном положении.
— Тоби, что ты собираешься делать?