Возможно, это слишком категоричный взгляд на отношения Маяковского и Бриков. А может быть, и правда, все эти отношения были всего лишь игрой, мишурой для публики? Когда читаешь такие полярные взгляды на отношения этих двух людей, понимаешь, что истина всегда посередне. Каждый выберет для себя сам ответ по душе, потому что докопаться до истины в этих отношениях практически невозможно.
Хотя… Ответ в стихах Владимира Маяковского:
Не смоют любовь
ни ссоры,
ни вёрсты.
Продумана,
выверена,
проверена.
Подъемля торжественно стих строкопёрстый,
клянусь —
люблю
неизменно и верно!
Осип умер в 1945 году. Его смерть Лиля переживала особенно тяжело. «Я любила, люблю и буду любить Осю больше чем брата, больше чем мужа, больше чем сына. Он неотделим от меня», – признавалась она и добавляла, что отказалась бы от всего в жизни, лишь бы только Осип продолжал жить. Когда её осторожно спросили, отказалась бы Лиля Юрьевна от Маяковского, чтобы не потерять Осипа, она утвердительно кивнула головой.
Умерла Лиля Брик в 1978 году. Она ушла из жизни, выпив большую дозу снотворного. Муза поэта, своевольная и своенравная, и здесь осталась верна себе: она сама определила конец собственной жизни.
Лилю мы видели на фотографиях и молодой обаятельной обольстительницей мужчин, и старой умудренной опытом женщиной, которой достался драгоценный дар, – воспоминания о бурной молодости и сумасшедшей любви, оставившей после себя бессмертные стихи, посвященные ей. А Маяковского мы запомним только молодым, полным сил, мужского обаяния и безграничной любви. У него не было старости.
Два человека, две сильных личности, Лиля Брик и Владимир Маяковский сами определили срок своей жизни. В этом они оказались похожи. Только срок одного оказался короче… Они ушли из жизни, а любовь… Любовь осталась…
Лиличка! Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната —
глава в крученыховском аде.
Вспомни —
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще —
выгонишь,
может быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон —
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,