А чего мне ещё остаётся делать, не сидеть же в этом медвежьем углу столько времени. Да и раз так судьбе было угодно, закинуть меня в эту тьму таракань, так почему бы не подсластить пилюлю. Тем более за границей, даже ближайшей, я ещё никогда не бывал. Когда ещё такая возможность появиться.
—Выписывайте, поеду - дал я своё согласие на выезд.
—Ну тогда ступай с богом. Завтра после обеда зайдёшь, - давая понять, что разговор окончен, сказал полицейский, но вдруг тут же спросил. - Тебя зовут то как?
—Максим - ответил я. - А зачем вам?
—Так мне же надо знать на кого подорожный лист выписывать.
—Понятно. Тогда вам и отчество с фамилией нужны?
—Отчество и фамилию я уж как нибудь соображу, где взять - усмехнулся служивый.
—Ну да. Не подумал.
Вот я уже и отчество скоро поменяю, и фамилию новую получу. Так скоро и меня самого совсем не станет.
Выйдя на улицу, я не добро посмотрел в сторону ломбарда и скупки, сплюнул себе под ноги, и двинул в ту организацию, где заправляет всем женщина, не так обидно будет ей нажитое, непосильным трудом, за бесценок отдавать.
В ломбарде решил сдать лишь какую то часть, имеющегося у меня самородка, пускай как хотят, так и отгрызают от него кусок. Посмотрю для начала, чего у них здесь, эти два рубля стоят, а потом решу, что дальше с остатками золота делать.
Тётка, взвесив на допотопных аптекарских весах, оторванный здоровенными кусачками кусочек металла, безапелляционно заявила мне:
—Семь грамм ровно.
Хотя и без очков видно, что почти восемь. Вот же хапуги. Но скандалить не стал, пускай подавятся, сволочи.
На руки получил пятнадцать, очень странного вида купюр и несколько медных монет, не менее диковинных.
—Это чего такое? - спросил я женщину, глядя на зелёные бумажки, с каким то дядькой по середине и цифрой один по бокам.
—Ты откуда вышел сердешный? Рубли - это милок, наши российские.
—А чего тогда они так на доллары смахивают?
Российские рубли, выданные мне за сданное золото, действительно очень походили на доллары, к которым мы все привыкли.
—Нашёл кого спрашивать? Внучка его спроси, почему он их такими сделал? - кивнула тётка на портрет, изображённый на купюре.
Я в этом погорелом театре совсем уже ничего не понимаю. Какая то странная у них тут оперетка идёт, правда лично для меня больше похожая на ужастик. Кто бы ещё рассказал, кукую мне роль в этом триллере отвели и какой у него будет конец.
На улице до меня дошло, надо срочно пожрать, иначе со всех этих переживаний на голодный желудок, запросто можно дуба дать. Да и псина моя устала ждать, наверное, обещанной ещё в начале пути, кормёжки. В трактир идти мне воспитание не позволяет, кафе здесь у них не просматривается, придётся в ресторан топать.