Вера вернулась на кухню, где взяла конверты из сумки, настороженно глядя на мать. Тут же вышла.
Маша рассматривала документы, понимая, что эти две бумажки перечеркивают всю ее предыдущую жизнь.
– Ты уверена, что нет никакой ошибки? – она с надеждой глянула на Веру.
– Ну, если даже была бы одна ошибка, то вторая вряд ли.
– А может не те конверты?
– Маш… я понимаю, что это, возможно, не тот результат, на который ты до самого конца надеялась, но ошибки нет. Это те конверты. Их вручают, сверяя подпись. Прости…
Мария кивнула и развернулась в сторону кухни, когда дверь открылась и вышла мать.
Завидев знакомые уже бумаги в руках дочери, она охнула и застыла, понимая, что документы вовсе не с работы Веры. Они имели непосредственное отношение к их семье.
Вера, не поняв реакции матери, спросила:
– Ты чего, мам?
Та перевела взгляд на конверты и проговорила
– Так это… Соня и Кирилл??? Их отец – не Павел?
Вздохнув, вера всплеснула руками.
– Мам, ты что, рылась в моей сумке?
– Они вывалились… - соврала женщина. - Я подняла, посмотрела, но подумала, что это с работы. Но теперь…
Маша опустила глаза в пол. Ее вины не было во всем этом, но почему-то стало стыдно перед матерью.
– Нагуляла, значит… – Тут Варвара Никитична сложила два плюс два. – С этим? – она кивнула за спину.
Маша молчала.
– Да, мам, – Вера решила, что без нее разговора не состоится. – Егор – отец наших двойняшек, но не торопись делать неправильные выводы. Я тебя прошу. Всё не совсем так, как кажется!
– Да уж куда тут… неправильные… Теперь я понимаю, почему этот… – Варвара Никитична думала, как бы помягче обозвать Егора, – юноша крутится около нее постоянно. Небось, боится, что свалятся на него два дитя, что он с ними делать будет.
– Мам, если бы Егор не хотел, никто бы даже не стал тест этот делать. Он хотел, чтобы эти дети оказались его. И крутится, как ты выразилась, тут потому, что хочет быть с Машей и вместе воспитывать сына и дочь.
– Что-то не верю я в такое благородство. А Паша как же?
Тут даже Вера не знала, что сказать.
– Ладно… Что стоим тут… пошли в дом, там и порешим.
Все три женщины вернулись в комнату, где уже накрывал чай Сергей Степанович.
Разговор за столом не клеился. Егор молча искал взгляд Маши, чтобы хоть чуть-чуть понять, что она чувствует и думает по всему этому поводу. Маша прятала глаза от него, от матери, от отца… Только держалась за Веру, как за спасительную соломинку.
Маше ужасно хотелось поговорить с Егором наедине. Но ситуация не позволяла расслабиться.
Женя, которому Вера рассказала всё только накануне этой поездки, чтобы у него не случился шок уже на месте, пытался сделать незаинтересованный вид, однако с любопытством все равно поглядывал то на одного, то на другого участника чаепития.