— А почему бы и нет? Пусть скрасит нам вечер, – заявил вдруг Джек. – Мсье Андре!
Тот поднялся вслед за атаманом. Но покачал головой, глядя в чёрные глаза.
— Не надо, прошу тебя. Оставь её.
— Оставить её кому? – еле слышно прошептал Джек. – Тебе?
Андре промолчал. Но что же ему делать?
— Я забыл! – наигранно возвестил Джек. – Мсье де Брийон не умеет уговаривать женщин!
Под всеобщий смех Андре покрылся румянцем, а Джек взлетел наверх.
«Ну почему он так поступает с ней? Разве это правильно?» – думал Андре с непонятной злостью и досадой на Джека.
Между тем мужчины упражнялись в остроумии, выдумывая причины по которым их атаман всё ещё не спустился вниз с госпожой графиней.
Андре осушил стакан сидра. И вот оглушительный, восторженный свист и возгласы дали ему понять, что на лестнице появилась долгожданная гостья.
* * *
Прислушиваясь к шуму внизу, Элиза не один раз порывалась запереть дверь, но понимала тщетность этой предосторожности. В коридоре раздались будто нарочно громкие шаги и дверь едва не разлетелась в щепки от удара ноги.
Мгновенно растерявшаяся Элиза испуганно вжалась спиной в закрытые ставни и пыталась храбро смотреть в хмурое лицо атамана.
— Госпожа графиня! – раскланялся он шутливо и зашагал вперёд. – Не соблаговолите ли присоединиться к нашей вечерней трапезе? – улыбаясь, спрашивал он.
Элизу насторожила и его улыбка, и его вкрадчивая, любезная интонация голоса. Неужели всё, хуже, чем она предполагала?
— Благодарю вас, но я поела и совсем не голодна, – вежливо и даже слегка ласково ответила она отказом.
Но Джека такой ответ явно не устраивал.
— Ах, какая жалость! – подошёл он к ней вплотную, не давая ей возможность сбежать. – А нам так не хватает вашего общества!
— Сожалею, но я не намерена быть развлечением для ваших мужланов! – твёрдо заявила Элиза. – А для вас тем более!
— Вот как? – дьявольски улыбался он.
Элиза поморщилась и отвернулась.
— И не мешало бы вам помыться, мсье! От вас нестерпимо несёт! – преувеличила она нарочно брезгливо.
— Тогда я велю согреть воды, и с вашей великодушной помощью это будет легко исправить, – продолжал он улыбаться.
Его глаза скользили от ложбинки её грудей до изгиба губ и обратно. От Джека действительно пахло потом, но к удивлению Элизы, это не вызывало неприязни и брезгливости. Запах дорогого табака был чуть острее и ещё сильнее дурманил. Элиза помнила этот горький, терпкий запах на губах и языке мужчины, когда он целовал её. Девушка вздрогнула, вдруг подловив себя на мысли, что снова хочет ощутить этот вкус.
— Значит, не желаете спуститься? Брезгуете нашим немытым обществом? – скривил он губы.