— Эй? Есть тут кто-нибудь? — отрывисто выкрикиваю я, заявляя о своем присутствии, вместо того, чтобы просто войти, и будь что будет.
Голоса доносятся из приоткрытой безымянной двери. Легонько постучав, я снова зову:
— Эй? Кто здесь? Мне нужна ваша помощь.
Я слышу, как смутно знакомый женский голос бормочет:
— Вот дерьмо. Кто это, на хер?
Затем слышится мужское ворчание, какие-то шорохи и суета неизвестного происхождения. Возможно, бумаги или одежды? Я боюсь открыть дверь, поэтому стою там и жду, надеясь, что кто-то, кто бы это ни был, все-таки выйдет. Пару минут спустя Эмерсон потихоньку открывает дверь и высовывает голову. Ее рыжие кудри сейчас в полном беспорядке, впрочем, как и ее раскрасневшееся лицо, и дышит она тяжелее, чем обычно. Более чем очевидно, от чего я ее только что оторвала.
— А, это ты, — рычит она на меня, скрестив руки на груди. — Что ты здесь делаешь?
Ее неприкрытая грубость застает меня врасплох.
— Я… я ищу кабинет Мэддена. Я принесла ему ужин, — объясняю я, опустив глаза вниз на коробку, которую держу в руках.
— О, разве это не мило?
Ее слова полны сарказма.
— Кто это, Эм? Что там происходит? — спрашивает другой очень знакомый глубокий голос.
Мое сердце ухает вниз глубоко на дно желудка. Горячие слезы обжигают глаза. Во рту стоит привкус желчи.
Большая рука хватается за дверь и открывает ее нараспашку, обнаруживая стоящего прямо за ней полуголого Истона. Он широко улыбается, когда видит меня.
— О, привет, это всего лишь ты, — говорит он, прошмыгнув мимо Эмерсон в дверной проем.
Неловко обняв меня вместе с моей коробкой, он спрашивает:
— Что это ты тут делаешь?
Я с облегчением делаю огромный выдох, и ко мне снова возвращается способность говорить.
— Я несу Мэддену ужин, так как он задерживается на работе, но потерялась, пытаясь найти его офис, — объясняю я с застенчивой улыбкой.
Он смеется и идет дальше по коридору:
— Эмерсон, оставайся здесь, я отведу Блейк к Мэддену и сразу же вернусь.
Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как она шагает обратно в ту комнату, где я их нашла. Я иду рядом с Истоном, позволяя ему вести меня туда, где мне хочется быть. Он не заботится о том, чтобы постучать или как-то по-другому предупредить, что мы здесь, он просто вваливается в кабинет.
Перед нами маячит спина Мэддена, в то время как сам он что-то яростно печатает на компьютере, стоящем позади его рабочего стола, и даже не оборачивается, когда открывается дверь. Полагаю, он привык, что люди к нему входят так запросто.
— Большой брат, у меня для тебя подарок, — хвастается Истон так, как будто мое присутствие здесь — его идея.