Роза пыталась быть максимально корректной, но трудно было выслушивать наставления совершенно безграмотного человека, когда он учил ее, как вести себя с Ильей.
— Давай сделаем так, — сказала она Илье. — Ты сообщишь отцу, что мы идем на экскурсию от школы. Руководитель группы я, следовательно, я за все и отвечаю. Если у него возникнут вопросы, пусть мне позвонит. Я все подробно ему расскажу.
Илья ушел ободренный, глаза его горели, он уже, кажется, мысленно разгуливал с Клавой по зоопарку.
А Розе пришла, кажется, неплохая мысль: поскольку Илья был на учете у Виктора, почему бы ему не припугнуть Виталия Леонидовича Измайлова.
Дать понять, что Илье нужно больше бывать в коллективе, на воздухе, быть свободным от родительского прессинга.
Она тут же позвонила Виктору. Но в больнице сказали, что он уже несколько дней, как не появлялся на работе.
В тот же день она и от Кошерина — старшего узнала, что Виктор исчез.
* * *
Кошерин чувствовал себя совершенно разбитым. Утром, едва проснувшись, он погружался в мир мрачных предчувствий и душевной боли. Теперь свою прошлую жизнь он видел тоже в мрачных тонах. Словно его бросили на необитаемом острове и окончательно позабыли.
Из этого выходило, что он не научился себя переламывать, собой руководить. Странно, других учил, а сам не научился.
Там была аудитория, зависимые от него люди, изображающие заинтересованность в его обучении. А здесь он был один, и учить себя не умел. Хорошие и правильные слова отскакивали от него. А вот грязные, мрачные прилипали охотно. Отчего так происходит?
Вокруг столько света, а у него темно на душе. Ничто не радует, словно он болен смертельной болезнью, и дни его сочтены.
Дошло до того, что повестка с просьбой посетить капитана Смирнова в пятницу в одиннадцать часов необыкновенно обрадовала его.
Будет хоть с кем поговорить. Говорить придется о неприятном, кто же ходит к следователям за приятным, но все равно осмысленный человеческий голос.
Вот по чему, оказывается, он соскучился — обыкновенному человеческому голосу.
Смирнов поднялся ему навстречу, он был так же чисто выбрит и свеж.
— Прошу, — сказал он, показывая рукой на кресло напротив. — Давно не виделись. Как вы себя чувствуете, Дмитрий Сергеевич?
— Просто — таки хреново, — признался Кошерин. — Никогда так хреново себя не чувствовал.
— Да, бывают такие периоды в жизни, когда все валится из рук. Не зря говорят, идет беда, отворяй ворота.
— Вы накаркаете еще и на беду.
— Вы сами ее, Дмитрий Сергеевич, и накаркали. Ваш сын ушел из дома, а может быть, из жизни только по причине сильного раздражения от совместной жизни с вами.