Тем не менее, проектировщикам Виллакора это удалось. Отчасти секрет фокуса заключался в том, что они сделали воздух видимым. Инженеры добавили в него крошечные светящиеся частицы, настолько легкие, что искусственный ветер не выпускал их из воздушных потоков, крученых фонтанчиков и каскадов. Кое-где по второму разу использовали прежние каркасы для гейзеров и вулканов – Лэндо заключил, что эти же декорации пустят в ход и на оставшихся двух Феериях.
Но основная хитрость состояла в том, что в игру включили и все остальные органы чувств зрителей. В струйках ветра блуждали дивные ароматы, то паря над землей, то кружась вокруг гейзеров и фонтанов. Оттенки запахов то и дело менялись, но все равно оставались приятными. Был еще и звук: реактивным каскадам вторили тонкие птичьи трели, а из воздушных гейзеров доносились хитроумные музыкальные композиции, в которых громкость и баланс инструментов менялись в зависимости от положения слушателя. Не забыли инженеры и про осязание – пока Лэндо вместе с Зербой шел к особняку, неожиданные дуновения ветерка то и дело щекотали волоски у него на шее, порой нежно касаясь лица или рук.
Наряды дроидов на сей раз были куда скромнее, чем костюмы «шагающих скал», в которые их облачали два дня назад. Зато сами они теперь ходили с небольшими воздушными трубками, источая облачка ароматов.
Весь этот спектакль явно предназначался для людей, и Лэндо невольно задумался: что сейчас ощущают всевозможные инородцы, гуляющие в пестрой толпе? Однако, насколько он мог судить, остальные тоже получали искреннее удовольствие. Невдалеке, возле воздушного сопла, над толпой возвышались несколько вуки – и сейчас они нежились под сильной струей ветра, трепавшей им мех.
Только потом аферисту пришло на ум, что в смесь могли добавить букеты цветов и запахов, разработанные специально для других биологических видов – просто человеческие органы чувств их совершенно не замечали.
Рашель предупреждала его, что Виллакор ценит в своих партнерах пунктуальность и того же требует от подчиненных. Поэтому Лэндо тщательно рассчитал время, чтобы явиться ровно в назначенный хозяином срок – пять часов вечера. Они с Зербой были уже почти на месте, когда толпа у дальнего крыла особняка вдруг взорвалась радостным криком – и в тот же миг дверь распахнулась. На пороге стоял Шекоа и хмуро таращился на гостей.
Молчал он недолго. Здоровяк шагнул в проем, преградив Лэндо путь.
– Кто это? – коротко спросил он, покосившись на Зербу.
– Мой ассистент, – объяснил Лэндо, махнув рукой назад. – Он несет известный вам предмет.