Когда лифт остановился, она наблюдала, как двери плавно открылись, потом вышла и стала ждать. Майкл указал рукой налево, и она пошла рядом, как будто он вел ее по катакомбам. Он отпер дверь ключом и придержал ее для Тары. Она сделала шаг внутрь квартиры. Ожидания не оправдались: никаких полов вишневого дерева, никакой кожи и хрома. Вместо этого однотонный ковер, разноцветные пледы и шелковые кресла.
Она повернулась, чтобы сделать саркастическое замечание, но вдруг почувствовала присутствие Майкла за спиной и услышала, как тихо щелкнул дверной замок.
Она застыла, словно пригвожденная, внезапно осознав, что ее позиция «на миру и смерть красна» не имеет здесь особого смысла. Сколько они пробудут здесь, наедине, пока не появится Анжелика со своим маленьким отрядом или без него? Весь этот план по отвлечению Майкла был хорош для ночного клуба. Но пустые пространства, способствующие развитию клаустрофобии, пусть даже такие большие, как это, неожиданно погасили ее браваду.
– Шампанское? Или что-нибудь покрепче?
Он прошел в открытую гостиную, бросил пиджак на ортопедическую спинку дивана. Даже мебель, казалось, смотрела на Тару сверху вниз. Девушки Девайн всегда удобно устраивались на кушетках – на коленях поднос с ужином, взгляд устремлен на экран телевизора. Она могла разглядеть столовую нишу с огромным обеденным столом и декоративными стульями, намеренно диссонирующими с подушками из драгоценного атласа.
Ей, безусловно, нужно что-то покрепче.
– Что у тебя есть?
Он подавил смешок и переместился к бару:
– Уверен, у меня есть то, что тебе нужно.
– «Маунт Гай»?
«А ну-ка, заумник», – подумала она, вспомнив название самого недоступного рома, который пришел ей на ум.
Он достал бутылку. Разумеется.
– С чем?..
– Э-э-э… – Пораженная, она выдохнула. – Просто неразбавленным. Все равно проглочу залпом.
Он рассмеялся:
– Ты ведь не нервничаешь?
Она рассмеялась в ответ:
– Что? Считаешь, что плохо воспитанная представительница мира моды, такая как я, не впишется в мир роскоши и общество европейских аристократов, таких как ты и девушки-красавицы Круз? Думаешь, я не уверена в себе? Ничего подобного. Я буду то же самое, что и ты, детка. Каждый раз.
– Каждый раз?
Он поймал ее взгляд. Выдержал его. Опять. Подошел к ней со стаканом рома, в котором мягко позвякивали кубики льда, ударяясь о стеклянные стенки. На губах играла мягкая улыбка, такая сексуальная, такая греховная.
– Прекрати.
Он передал ей стакан, по-прежнему улыбаясь, и вопросительно поднял бровь:
– Что?
– Сам знаешь.
Он стоял практически в ее личном пространстве – с напитком в руке и лукавым выражением на лице.