– Ты тоже здесь, – проговорила она.
– Ты… ты прекрасна, – вымолвил шейх.
– Я мокрая.
– Да. – Сделав шаг к ней, он протянул руку и, сжав прядь ее волос между большим и указательным пальцами, пропустил между ними. – Давно хотел узнать, как выглядят твои волосы, когда распущены.
– Они промокли, так что выглядят не лучшим образом.
– Я не согласен, – хрипло сказал он. – Знаешь, как хорошо видно твое тело через эту рубашку?
Она кинула взгляд вниз и увидела, что ее напрягшиеся соски отчетливо проступают сквозь мокрую ткань.
– Знаешь, что ты делаешь со мной? – произнес Ферран.
– Нет. – Самира нерешительно покачала головой.
– Я не прикасался к женщине шестнадцать лет. И теперь я – словно человек, измученный жаждой и наконец-то добравшийся до воды.
– Ферран, я не… я… – Она не знала, что делать. Не знала, чего он хочет, и не была уверена, что способна удовлетворить его желание. Он по-прежнему не выпускал из пальцев ее волосы. Она была в смятении. Она не знала, что будет дальше.
– Я еще раз спрошу тебя, Самира. – Шейх посмотрел ей прямо в глаза. – Тебя когда-нибудь целовали?
– Не совсем, – с трудом проговорила она, не в силах вздохнуть.
– В каком смысле?
Сердце Самиры трепетало. Она чувствовала, что после ее ответа все изменится. И она сама хотела этого.
– В смысле – меня целовали только родные. Мужчины – никогда.
Он положил ладони ей на лицо, смахивая со щек капли дождя.
Неужели она и вправду позволит ему поцеловать себя?
«Он будет твоим мужем. Он был твоим врагом. Он станет твоим любовником!» Казалось, целый хор голосов спорил внутри ее, и она не знала, к какому из них прислушаться. Но губы ее будто сами собой распахнулись, глаза зажмурились, все внутри затрепетало в предвкушении поцелуя.
«В любой момент помнить, что правильно, а что нет…»
– Я ждал этого дольше, чем ты можешь себе представить, – хрипло пробормотал Ферран.
Че рез мгновение его губы прижались к ее. Они были горячими, мокрыми от дождя, твердыми и уверенными. Они были невероятными. Некоторое время он целовал ее. Затем, склонив голову, приоткрыл рот и прикоснулся к центру ее верхней губы кончиком языка.
Это простое и нежное прикосновение словно пронзило молнией ее тело.
Он слегка отстранился, продолжая удерживать ее щеки в ладонях:
– Поцелуй меня, Самира.
– Я не знаю… как. Я не знаю. – Отчаяние билось в ее словах, бедра сводило от страха и желания.
– Чего бы тебе хотелось?
– Я… – Она окинула взглядом его грудь и живот и положила ладони на его тело: одну – на бугрившийся мышцами пресс, другую – на грудь, рядом с сердцем. Она хотела касаться его, и чтобы при этом их не разделяла одежда. Хотела почувствовать его тело. Это была еще одна грань жизни, которую ей теперь хотелось вобрать в себя.