Ладно, чтобы воплотить этот сценарий в жизнь, мне нужно было сначала обзавестись парнем. Это было крайне маловероятно, но все же.
Но Алекс не была Кевином, и, как бы жестоко это ни звучало, его поведение меня не удивило.
— Я тебе всегда говорила, что Кевин — козел, — вздохнула я.
— Да, говорила, — ответил Элиас и снова сосредоточился на мороженом.
— Он хоть жив после этого остался?
— Кто, Кевин?
Я кивнула и тихонько зевнула.
— Да так, пара переломов, ничего смертельного, — ответил Элиас, и я поняла, что он не шутит.
Я не любила насилие, ненавидела его до глубины души, но я отлично понимала, почему Элиас так поступил в состоянии аффекта.
— Это случилось давно?
— Мы тогда были в Англии, так что это было где-то пять-шесть лет назад.
Я еще немного поразмышляла над печальной историей Элиаса, и меня осенило.
— Да ты ходячий стереотип! — заявила я.
— Это как?
— Типичная мужская история: парень, в данном случае ты, влюбляется, девушка ему изменяет, и он превращается в женоненавистника и бесчувственного придурка.
Все очень просто, почему же я раньше не догадалась?
— Давай мы сейчас не будем обсуждать твои способности к психоанализу, — усмехнулся Элиас, — потому что все несколько сложнее.
— Да неужели?
— Да, во-первых, я тебе уже говорил, я совсем не бесчувственный. Во-вторых, я не пытаюсь мстить девушкам. Напротив, они мне очень нравятся. А в-третьих… — он сделал небольшую паузу, — ты никогда не думала, что я брошу всех этих девок в один момент, как только встречу свою единственную?
Я приподняла брови.
— Скажем, я поверю в то, что ты не пытаешься навешать мне лапши на уши и действительно так считаешь. Позволь дать тебе один совет.
Элиас смотрел на меня и ждал продолжения.
— Нет никакой «единственной», можно только выбрать, кто из окружающих девушек наименее противен. Так что не стоит ждать того, что никогда не произойдет.
— Ты правда в это веришь?
— Я в это не верю, я это знаю, — поправила я его, зевая, после чего закинула ноги на диван и улеглась.
— А если ты не права?
— Ну, попробуй меня переубедить, — сказала я, устраиваясь поудобнее, — Ты когда-нибудь анализировал понятие «любовь», Элиас?
— Ты имеешь в виду значение слова?
— Нет, я имею в виду, что такое в принципе любовь?
— Ну и что же это такое?
— Каприз природы, генетический побочный эффект — называй как хочешь. Факт в том, что «любовь» существует для того, чтобы связать двоих, и для того, чтобы они зачали ребенка и заботились о нем следующие восемнадцать лет.
— Нерадостная перспектива, — сказал Элиас после небольшой паузы. — И ты, конечно, в чем-то права, но не хотелось бы верить в то, что ты настолько прагматична.