К десяти вечера у меня разболелись ноги. Я мыла стаканы за стойкой, Николас снова ушел на кухню, а из колонок звучала латиноамериканская музыка. Весь вечер я отгоняла от себя мысли о Луке, но они возвращались, и я вдруг снова подумала о том, написал ли он мне. Боже, какая я дура!
— Привет, золотце, — я вздрогнула, услышав такой знакомый голос, а увидев его лицо, чуть не застонала.
— Ты ведь знаешь, что сталкеров сажают?
— Неужели ты меня даже не поцелуешь? — рассмеялся Элиас и уселся на стул возле стойки.
— Чего ты хочешь?
— Я был неподалеку, а потом мое седьмое чувство подсказало, что надо зайти в этот бар. — В отличие от меня, казалось, он очень рад этой случайной встрече.
— Твое седьмое чувство или твоя третья нога?
Он тихо рассмеялся, а я спросила себя, откуда он мог узнать, где я работаю. Алекс… Моя лучшая подруга, которая скоро станет мертвой лучшей подругой.
— Элиас, чего ты хочешь? — повторила я на тот случай, если он меня не расслышал в первый раз.
— Давай колу, а то я за рулем.
Я бы предпочла свернуть ему шею, неужели нет никаких способов от него избавиться?
— Если я дам тебе колу, ты уберешься отсюда?
— Все может быть.
— Что значит «все может быть»?
— Это значит, — заулыбался он, — что я останусь, пока не допью колу, а если ты откажешься меня обслуживать, то я останусь здесь, пока не закончится твоя смена.
— А третьего варианта нет?
Он широко улыбнулся и покачал головой.
Я злобно что-то буркнула в ответ и наконец подала ему колу, громко стукнув стаканом о стойку.
— Спасибо, душа моя, — сказал он. Я проигнорировала его слова и снова принялась мыть стаканы. Но в такой компании это занятие стало еще «веселее». Я зарычала.
— Ничего так бар, — сказал Элиас, оглядываясь вокруг. — И музыка мне тоже нравится.
— Повезло тебе.
— А вот работа у тебя так себе. Тебе не надоело бултыхаться в грязной воде?
— В отличие от тебя, меня папочка не спонсирует, мне приходится самой зарабатывать на жизнь.
— Инго меня не спонсирует.
— А кто тогда? Ты либо гуляешь, либо ходишь в универ, когда у тебя возникает такое желание. Я ни разу не слышала, что тебе нужно на работу.
— Я не хожу на работу, — засмеялся Элиас. — Я работаю из дома.
— Из дома? — повторила я. — И что это за работа, секс по телефону для геев?
Я хотела его разозлить, но только развеселила. Отлично, гомофобию тоже можно вычеркнуть из списка его возможных грехов. Большинство мужчин среагировали бы на мою издевку. Или он все-таки гомик? Хм, это была интересная теория, но у меня не хватило времени обдумать ее в подробностях, потому что Элиас снова заговорил.