– Он сказал, что никто не знает, как эта Ванда выглядит. Что она отлично умеет переодеваться и менять обличье, так что выследить ее крайне трудно. Она, скорее всего, постарается проникнуть в театр. И там должно все решиться. А чтобы обезопасить государя, надо допустить в театр Аленского. Ванда будет охотиться в первую очередь на него, постарается его убить. А мы будем находиться рядом и сразу ее схватим. А государь при этом не пострадает.
– То есть он предлагал ловить Ванду, что называется, на манок? – сказал статский советник. – Интересный план… Правда, манок, то есть Богров, при этом мог пострадать…
– Да, мог, – кивнул Кулябко. – Господин Стрекало это предвидел. Но, в конце концов, речь ведь шла, в сущности, о преступнике. За свои деяния Аленский давно должен был находиться на каторге, это мы позволяли ему разгуливать на свободе, исходя из государственных интересов. А теперь эти интересы требовали принести его в жертву. Причем господин Стрекало придумал, как мы могли бы использовать Аленского двояким образом. Он приказал мне передать агенту револьвер и дать ему возможность пронести его в театр.
– Это с какой же целью?
– А затем, чтобы Аленский мог защититься от Ванды, а может, и застрелить ее. Таким образом, революционеры уничтожили бы друг друга.
– Превосходная идея! – произнес статский советник, не скрывая иронии. – И поэтому ты дал убийце оружие, которое он действительно пустил в ход. Правда, застрелил не мифическую Ванду, а главу правительства Российской империи!
– Да, все так! – произнес Кулябко, чуть не рыдая. – Но кто мог знать, что так получится?!
– Ты! – жестко заявил приезжий. – Ты должен был все знать! Все предвидеть! Для того ты и возглавляешь Охранное отделение. А ты, Кулябко, стал игрушкой в руках заговорщиков. Так что в лучшем случае тебя ждет отставка – это если ты сможешь доказать, что все так и было и ты проявил всего-навсего бездарность и бестолковость. А может, все обстояло иначе, никакого Стрекало не было и ты сам составил план убийства премьера? А, Кулябко? Тогда с тебя совсем другой спрос…
И статский советник впился глазами в лицо начальника киевской охранки.
– Но как же… Как вы можете такое предполагать?! – возопил Кулябко, вскочив с места. – Как же его не было, если его все видели? И адъютант мой, и охрана… Вы спросите! Все скажут!
– Нужно будет – спросим, – пообещал Угрюмов. – Ты сядь, мы еще не закончили. Значит, Стрекало подговорил тебя дать Богрову револьвер и пустить его в театр. А как отнесся к этому сам Богров, когда ты с ним встретился? Не удивился? Не стал возражать?