– Ну вот, видели! Он это стрелял, Богров, и больше никто! Правильно Григорий Соломонович говорил – все это домыслы насчет второго стрелка! Никаких сомнений! Не было второго снайпера, и из царской ложи никто не стрелял!
– Да, вы правы, с этим все ясно. А вы заметили, как этот, с пробором, кинулся на стрелка? Я же вам сразу сказал – агент это. А вы мне: артист, артист… И на нас он поглядывал, явно заметил.
– И пусть заметил. Теперь, Ваня, это неважно. Теперь главный вопрос: как нам отсюда уйти? Не в кольчугах же этих по Крещатику шествовать…
– Зачем в кольчугах? Сейчас заглянем в уборную артистов миманса, там и позаимствуем нужный гардероб. Пока они там, за занавесом торчат, можно будет провести ревизию. Их там человек двадцать раздеваются, так что что-нибудь подходящее найдем. Заодно и деньгами на первое время разживемся.
– Как-то это все мне не нравится… Нехорошо выглядит…
– Ладно тебе, Кирилл, тоже моралист выискался! Иди тогда нагишом. Не всегда, знаешь, тебе царские кладовые предоставлять будут. Мы в какую эпоху прибыли? В эпоху экспроприаций и свержения основ. Так что нужно жить в соответствии с духом времени.
Именно такой разговор вели между собой те самые «три богатыря», которых агент Лисович видел на сцене. Несомненно, если бы Василий Никандрович услышал этот обмен мнениями, он бы немало подивился. Кто такой снайпер, упоминавшийся в беседе? Почему неизвестным должны предоставляться царские кладовые? И что означает фраза: «Мы в какую эпоху прибыли»?
Но еще больше бы удивился агент Лисович, если бы узнал, что буквально за пятнадцать минут до того момента, когда три человека в кольчугах и шишаках вышли из-за занавеса, этих троих в театре не было. И не только в театре, но и вообще нигде – ни в России, ни за ее пределами. Дело в том…
…Дело в том, что эти три человека, ставшие свидетелями убийства главы российского правительства Петра Столыпина, не были его современниками. Они прибыли из другой эпохи, из далекого будущего. А если точнее – из второго десятилетия XXI века. Они смогли перенестись в 1911 год благодаря открытию российских ученых – генератору временных колебаний, который позволял снимать с человека матрицу и затем воссоздавать ее в избранной точке пространства и времени.
Двое из этой троицы – капитан Следственного комитета Игорь Дружинин (тот, кого агент Лисович за его рост и крепкое сложение счел достойным звания богатыря) и его начальник майор Кирилл Углов – уже побывали в одной из эпох русской истории. Вместе со своей коллегой, кандидатом исторических наук Катей Половцевой, они отправились в 1855 год, чтобы расследовать обстоятельства смерти императора Николая Первого. Им было поставлено задание: выяснить, не стала ли смерть императора следствием убийства, а если стала – кто и почему убил царя. Сыщики расследовали события далекого прошлого – и нашли-таки убийцу. Им оказался французский подданный, доверенное лицо императора Луи Наполеона Эжен Делонье. Как признался на допросе Делонье, французский император «заказал» своего русского коллегу, чтобы разрушить намечавшийся союз между Россией и Пруссией. К сожалению, раскрытие этой тайны стоило жизни Кате Половцевой – она погибла, когда сыщики в ходе следствия проникли на бандитское дно Петербурга. (События, связанные с этим расследованием, изложены в романе «Крымский яд».)