– Не поминай врага рода человеческого всуе, сынок, – приветливо посоветовал старик. – А ты, – обратил он бледный взор к Витале, – иди, если хочешь. Испытай свою судьбу.
Виталя качнулся и схватился за Ирину, чтобы не упасть, когда глаза старика встретились с его глазами.
– Да ладно, – пролепетал ломким голосом. – Вы чо, мужики? Я уж как все. Давайте лопату. Надо копать, значит, будем копать.
– А ведь лопатами мы много не накопаем, – задумчиво проговорил Павел. – Сюда бы технику какую ни есть…
– Из техники у нас две машины, что само по себе богатство, а в наших условиях – тем паче, – сказал Сергей. – И если бы к одной из них привязать плуг или еще чего-то железного, чтобы дерн сдирать, толку было бы куда больше.
– Старый плуг у меня в сарае поглядите, – сказал дед Никифор и приветливо махнул рукой бабулькам, которые летели к нему, словно голубицы к голубю. – Тише, тише, родимые, не уроните меня, старика. Дайте лучше сыночкам лопаты поострее да кто-нито отворите им мой сарай, помогите в плуг коня железного запрячь, чтоб деренье снимать способнее.
– Я слышал, он старовер? – шепнул Павел Ирине. – Странно, что готов помогать нам сражаться, так сказать, с огнем. Они же все самосожженцы, им огненная смерть – милое дело!
– Не всем, – тихонько ответила Ирина. – Гари устраивали филипповцы, а бегуны – никогда. Они при жизни новое крещение получали, а сожжения осуждали – как и большинство старообрядцев, между прочим. Просто это уже стало расхожим штампом: как заговорят о раскольниках, так гари вспоминают.
– Гари и скопцов, – кивнул Павел. – Эти, как их, белые голуби, в здешних местах вроде бы селились?
– Они больше на Керженце… – начала было Ирина и вздрогнула, когда медлительный, чуть надтреснутый голос перебил ее:
– Самоискажение облика Божьего – это для малых душою. Что за победа над врагом, когда он умерщвлен? Невелика доблесть бороться с врагом зарезанным – ты поборись с живым.
– Дельный совет, – сухо сказал Павел и отошел к сараю, из которого Виталя под руководством гомонящей стайки старух уже тащил плуг… вообще говоря, то самое рало, облик которого навеки запечатлен в иллюстрациях к русским былинам. Именно таким ралом мирно орал свое поле Микула Селянинович, когда к нему подъехал со своей дружинушкой храброй высокомерный Вольга Святославич и начал выяснять, кто по жизни круче, пахарь или воин.
Выяснилось, что могучий джип более охотно готов примерять свою скорость к скорости пахаря, чем проворный «Мерседес». Сергей сел за руль. Пахарем вызвалась быть дородная и сильная баба Вера, поскольку у прочих плуг так и выворачивался из рук. Этим прочим, а также старухам были розданы лопаты и тяпки, а потом Петр повел свою разношерстную команду расширять «минерализованную полосу», начатую медленно ползущим железным конем. Тут же невесомо бродил и дед Никифор, и сначала Ирина не могла толком приняться за работу, потому что словно бы непрестанно чувствовала на себе его взгляд.