В этот момент дверь сторожки распахнулась, и в тусклом свете на пороге выросла фигура командира омоновской группы.
— Петренко! Садовничий! — раздался его крик. — Где вас черти носят?
Последовала продолжительная пауза, после которой тот же голос рявкнул:
— Бармин! Касьянов! Где эти раздолбай… Опять самовольничают?
Из мрака вылупились два силуэта и рысцой устремились прямо к кустарнику, где укрылись Варяг и Сержант.
Степан тихо поднял с земли один автомат и вложил холодный ствол Варягу в ладони, прошептав:
— Прикладом… по виску… наотмашь! — и с этими словами сжал обеими руками ствол второго автомата — так, как держат бейсбольную биту на подаче, и замер, изготовившись встретить неожиданных гостей сокрушительным ударом из темноты.
Омоновцы приближались с включенными фонарями, прорезавшими острыми лучами ночной мрак. Сержант сосредоточенно выдохнул и, пригнув голову, весь напрягся в ожидании. От обоих омоновцев их теперь отделяло метра три, и это расстояние неумолимо сокращалось…
Резкий размашистый удар Сержанта пришелся первому парню точно в голову. Омоновец, выронив фонарик, как подкошенный, не успев даже охнуть, беззвучно повалился на землю. Варяг тоже не заставил себя ждать. Но приклад его автомата лишь скользнул по щеке второго мента, зацепил плечо и соскочил вниз. Тот, вскрикнув от неожиданности, схватился за рассеченную щеку, бросил фонарь, отпрыгнул в сторону и стал передергивать затвор своего «калаша».
Но в то же мгновение Сержант выпрыгнул вверх и, выбросив ладонь вперед, ударил омоновца по кадыкастой шее. Под пальцами что-то сухо хрустнуло, и бедолага, теряя сознание, бухнулся на колени, а потом обмяк и ткнулся головой Сержанту в ботинки.
— Надо уходить, — зашептал Степан, — сейчас, того и гляди, ментура озвереет и начнет пальбу — тогда нам точно несдобровать. Они нас шквальным огнем с четырех стволов в два решета превратят. За мной, Владик. — Сержант пригнулся и уверенно, словно совершал ночные прогулки по собственному саду, пустился вперед, умудряясь не задевать рукавами куртки жесткие ветки и сучья, едва различимые в утренних сумерках.
Варяг не отставая шел следом. Изредка они оглядывались, чтобы посмотреть, нет ли погони; но пока преследователей не было: омоновцы, видимо, не успели оценить обстановку и еще не забили тревогу по поводу исчезновения своих товарищей. Они все еще разбирались со стариком Егорычем. Лишь минут через пять тишину ночного леса разорвал гулкий грохот автоматной очереди, за которой грохнула вторая и третья… ОМОН поднял тревогу.
— Давай, Владик, поторапливаться! — уже в полный голос проговорил, пыхтя, Сержант.