— Вы хотите, чтобы в саду посадили живые орхидеи? — понимающе кивнул Ань Дэхай.
— Да, почтенный. Была бы благодарна за такую заботу. В моих мечтах — заполучить цветы четырех сезонов, тогда круглый год мы сможем наслаждаться их благоуханием и красотой! — роль ребенка, грезящего о дорогом подарке, далась Орхидее легко.
— Я распоряжусь, чтобы главный дворцовый садовник выслушал вас, — весомо обронил Ань Дэхай и повернулся к свите, показав, что разговор окончен.
Вскоре процессия покинула сад, в котором до самого вечера не умолкали возбужденные перешептывания служанок и наложниц. Лишь Орхидея оставалась спокойной, что еще больше разжигало любопытство жительниц Тени платанов. Подумать только, к ней являлся на беседу такой могущественный человек, а она сидит, как ни в чем не бывало, любуется гладью пруда!.. Откуда им было знать, что на самом деле в ее голове кипела напряженная работа. Наложница понимала — евнух приходил вовсе не полюбоваться ее ученической мазней и наивными стихами. Он что-то пытался разузнать или в чем-то убедиться.
* * *
Всесильный евнух, оставшись наедине, долго листал документы, принесенные ему из хранилища книг.
— Девчонка непроста… — проронил он, теребя связанную из шнурка пуговицу халата. — Надо бы приставить к ней кого понадежней.
В том, что наложницу ждет удивительная судьба, Ань Дэхай не сомневался. Книги ясно говорили — разноглазые люди приходят в этот мир нечасто, но почти всегда с ними связаны великие свершения, потрясения мира и громкая слава.
О глазах великого Чингисхана сказано в летописях — они как небо над степью и как молодая трава. Жуткий страх охватывал любого, на кого повелитель обращал свой взор, и целые армии обращались в бегство, охваченные ужасом.
Взгляд юной маньчжурки не напугал императорского евнуха. Но оставил в его душе странное чувство — будто он общался не с человеком, а с мастерски изготовленной и колдовским образом ожившей куклой.
— Кто же ты, девушка?.. — задумчиво произнес Ань Дэхай, перебирая записи.
Неожиданно рука его замерла. Взгляд остановился на метрической записи наложницы. Стараясь припомнить что-то, евнух принялся листать толстую книгу деяний императора Даогуана, отца нынешнего императора Сяньфэна. Наконец, он обнаружил запись, сделанную в тот самый день, когда урожденная Ехэнара из клана Желтого знамени появилась на свет.
«В провинции Жэхэ на ежегодной облавной охоте императора произошел следующий случай. Навстречу императору и его сыновьям на дорогу выскочила большая белая лиса, которая вытянула передние лапы и склонила голову, преградив им путь. Император вознамерился убить ее, взялся за драгоценный лук и вложил стрелу. Но один из сыновей, а именно четвертый, сказал ему: „Слава о вашей мудрости, подкрепленной добродетелью, так велика и разошлась так широко, что даже звери выражают вам свою покорность и признательность. Эта лисица целую тысячу лет стремилась к высоким ступеням познания. Прошу вас, не убивайте посланницу животных!“ Император рассмеялся шутке и объехал лисицу, не тронув ее. Когда же он возвращался после охоты домой, то снова путь ему преградила белая лиса. В этот раз разгоряченный азартом император схватил лук, выпустил стрелу и наповал поразил зверя».