— Она и дети поехали на ферму.
— Хорошо. Ты можешь рассказать мне об этой Рейнс… как это произошло?
Я рассказал, а когда закончил, добавил:
— Дядя?
— Что?
— Это дело становится семейным. Меня беспокоит Одри. Похоже, она сказала Салли Рейнс что-то из услышанного от Арча Микса. Салли все передала Максу Квейну. Теперь Макс мертв, как и Салли.
— Но Одри не знает, что именно она сказала Салли?
— Пока нет. Но она может вспомнить. Салли тоже не могла знать намерений Макса, но, должно быть, разобралась, что к чему. Салли была умна. Очень умна. Но и Одри далеко не глупа. И тот, кто убил Макса и Салли, может решить, что нужно убрать и остальных свидетелей.
— Да, — ответил Ловкач, — я понимаю, что ты имеешь в виду. Это вполне логично.
— Давай продолжим наши логические размышления. Как ты сам говорил, остается вероятность, пусть и совсем крошечная, что Арч Микс еще жив.
— Да.
— Если Микс вернется из небытия, он сможет вывести всех на чистую воду, не так ли?
— Думаю, что да.
— Хорошо, дядя, когда?
Я явственно услышал его вздох.
— Мне не следовало говорить тебе об этом.
— Но ты сказал.
— Да, сказал, — вновь последовала долгая пауза. — Сорок восемь часов, Харви. В течение следующих сорока восьми часов мы узнаем, жив он или нет. Но должен тебя предупредить, нет, я просто предупреждаю тебя, если ты скажешь об этом кому-нибудь, жизнь Микса окажется в серьезной опасности.
— То есть, если он жив, ему действительно придется нехорошо? Или, как ты только что выразился, его жизнь окажется в серьезной опасности?
— Это все, что я могу тебе сказать.
— Хорошо, дядя. Сорок восемь часов. Если за это время ничего не произойдет, я пойду в полицейское управление и скажу некоему детективу Арону Оксли из отдела убийств, что имеющаяся у тебя информация может вывести его на убийц Макса Квейна и Салли Рейнс. Детектив Оксли тебе понравится.
— Дорогой мальчик, если за сорок восемь часов ничего не произойдет, я сам позвоню детективу Оксли.
Макс Квейн жил в Бетесде, штат Мэриленд, в небольшом двухэтажном домике из красного кирпича с широкими карнизами и крытой гонтом крышей, неподалеку от бульвара Вильсона. На аккуратно постриженной лужайке перед домом высились четыре или пять вязов.
Большую часть гаража на две машины, поднятая дверь которого не мешала прохожим обозревать его внутренности, занимал «форд»-фургон, сошедший с конвейера два или три года назад. Рядом громоздилась всякая рухлядь, которую люди несут в гараж, потому что не могут найти для нее другого места.
Автомобиль Макса, зеленый «датсан 280», стоял на подъездной аллее.