Ветер, промчав нас через линию вражеских кораблей, счел свою миссию завершенной, и чем выше мы поднимались, тем меньше помогал. А течение, наоборот, мешало все сильнее и сильнее, так что до стоянки флота мы добрались лишь под вечер.
И застали здесь чуть ли не Содом и Гоморру. Груды отрезов дорогой ткани кучами лежали на грязном берегу вперемешку с утварью из бронзы и латуни, оружием, инструментами, мешками с южными пряностями. Повсюду помет захваченной скотины и лужи крови с тучами мух – телят и баранов резали в изобилии, тут же пуская на вертела. Всюду толпы праздношатающихся вояк и каких-то подозрительные местных, многие из которых передвигаются не на твердых ногах. И над всем этим витает стойкое спиртное амбре.
Пьянствовать на операциях запрещено строжайше, и потому первым делом я начал разборки в этом направлении. Но оказалось, что амбре держится не столько из-за тесной дружбы с зеленым змием, сколько из-за действий Арисата. Тот безжалостно разбивал каждую бочку с вином, которое вопреки приказам то и дело пытались протащить в лагерь. В итоге почва местами пропиталась этим продуктом настолько, что алкоголикам можно смело ее мазать на хлеб.
Не повезло нам с этим вопросом, ведь местность, подвергшаяся набегу, издавна славилась своими виноградниками. Здесь производились элитные сорта вина, которые в иные времена были доступны лишь небедным южанам. Но солдатам все равно что пить, лишь бы в жидкости спирт присутствовал. И если их еще можно было удержать в каких-то рамках, то примкнувшие к войску освобожденные рабы ни в чем себя не ограничивали. Держать их в загоне нельзя – не находя напитков в лагере, они сбивались в шайки и разоряли окрестные поместья, брошенные хозяевами. Невольники знали, где и чем можно разжиться, гораздо лучше нас. И покончить с этой вакханалией можно было лишь единственным способом – как можно быстрее отсюда убраться.
Именно этого я и хотел больше всего. Но мы чуть-чуть не успели.
Его светлость великий господин Тилиус Аверамир Третий был недоволен. До сих пор наших невольных союзников лутанцев все происходящее устраивало настолько, что он мне даже на глаза не показывался. Но сегодня не поленился заявиться на военный совет, где сидел с видом человека, который, страдая хронической оскоминой на всех зубах, вынужден поглощать недозрелые лимоны в промышленных количествах.
И немудрено. С того момента, когда остатки его армии отправились в набег, все шло на диво замечательно. Им предоставили место на кораблях, где не приходилось тесниться бок о бок в сырых трюмах, в которых даже разворачиваться получалось по приказу, всем вместе, иначе в монолитной толще тел не сдвинешься. Не надо было думать о провизии, с камбузов трижды в день приносили немудреную, но сытную пищу, причем горячую, что у северян даже не на всех флагманских судах практиковалось. Да и там подобные блюда доставались только верхушке, рядовым оставалось лишь облизываться на соблазнительные запахи.