Ву нас встречает почти у самых дверей. Церемонно раскланивается и протягивает мне руку для рукопожатия. Потом аккуратно пожимает лапу Иннокентию. А потом с невинным видом осведомляется: не настроен ли я выпить чашечку хорошего чая. Притворяться и демонстрировать серьёзное выражение лица он может сколько угодно. Мы с напарником менталы, поэтому чётко видим, что Золотой Дракон (именно так переводится имя Цзитьлун на русский язык) шутит.
Почему бы не подыграть.
– Уважаемый Ву, мы с большим удовольствием насладились бы таинством чунфу-ча, но полагаем, что сейчас для этого недостаточно времени. Тем не менее, если ваше непревзойдённое искусство позволит сократить церемонию до приемлемой в данных обстоятельствах продолжительности и совместить её с рассказом о цели нашего визита, то мы согласимся.
Любой другой китаец на месте Ву был бы смущён. Сократить чайную церемонию иногда можно, но говорить во время неё о делах… А Золотой Дракон просто хлопнул в ладоши, и на пороге кабинета материализовалась давешняя секретарша с двумя помощницами. Китаянки споро расставили на чайном столике чаху (заварочный чайник) с серебряным узорным ситечком, две чайные пары на глиняных подставках, шанцевый инструмент для межзаварочного обслуживания чаху, кувшин с горячей водой и, разумеется, поставили рядом на низенькой скамеечке мисочку с молоком для Иннокентия.
Ву пригласил нас присесть, налил воду из кувшина в заварочный чайник и ополоснул прямо из чаху обе чайные пары. Сделано это было настолько аккуратно, что ни одна капля воды не брызнула за пределы столика. Они все до единой стекли в тонкие прорези на столешнице.
Дело в том, – начал свой рассказ Ву, заливая в чаху вторую порцию горячей воды, – что несколько дней назад взорвалась Бетельгейзе.
– И в чём тут проблема? – удивился я. – Этот взрыв был уже давно предсказан и ожидаем. Кстати, что там получилось: сверхновая или всё-таки гиперновая?
– Гиперновая.
– Никогда не видел, как они взрываются. Но я подозреваю, что это недостаточный повод для того, чтобы всё бросить и стремительно лететь в Пекин. До прихода к Земле излучений ещё имеется, если мне память не изменяет, порядка шестисот сорока лет. Так что причина спешки мне всё ещё непонятна.
– На месте взрыва образовалась кварковая звезда.
– Очень интересно, я даже не знал, что они встречаются. Только про теоретическую возможность их образования слышал. А причём тут мы с Иннокентием?
– А притом, – ответил Ву, разливая заварившийся чай из чаху в вэнсябэй (высокие глиняные стаканчики, предназначенные для нюханья чая), – что в момент перерождения нейтронной звезды в кварковую Иннокентий вступил ней в телепатический контакт.