И это помогло ей взять себя в руки. Шла сюда — кипела от гнева, боялась рот открыть — такого бы наговорила, что держись. А сейчас заулыбалась. Чуть отпустило.
— Значит, так, бояре. Пока мой брат не вернется — я никому бунтовать не дам. Кто из вас Хованскому споспешествовал, я еще разберусь. Одно обещаю твердо — невинные не пострадают. Ежели кто мне захочет на виновников намекнуть — выслушаю. Кто недруга своего огульно оговорит — казню. И ежели думаете, что я не разберусь… думайте… Государя похоронят, как и положено, в Архангельском соборе. А сейчас все вон отсюда. Пока во всем не разберусь, дворца никому не покидать. А ежели уйдет кто — посчитаю изменником и казню сегодня же.
Бояре чуть поворчали, но комнату очистили. Поняли, что сейчас сила не на их стороне. Да и то сказать — если б полыхнуло…
Не один ведь раз уже вспыхивало, хорошо всем были памятны последних лет бунты, один Медный чего стоил…
Софья подошла к телу отца. Посмотрела грустно. Духовник молился рядом.
— Государыня?
Софья сделала жест рукой. Мол, не обращай на меня внимания. А сама — смотрела.
Как же люди меняются после смерти. Вот он жил, говорил, двигался… а сейчас его — нет. Вообще. И нигде не будет.
Но она — есть. И она обязана дождаться брата.
Софья перекрестилась, опустилась на колени у тела отца. И вдруг ей пришла в голову простая мысль.
Именно сейчас она… может… Может стать императрицей.
У нее есть войска, есть верные люди, есть… да много чего есть. Она может и захватить власть, и удержать ее…
И править долго. Почти как Елизавета Английская. Братья и сестры ей не помеха. Алексей?
Даже если он и вернется… да кто сказал, что на него нет ни яда, ни клинка? Милославские ее поддержат, Стрешневы, Морозовы, да много кто — всех перечислять до завтра достанет.
Она может и сесть, и удержаться, и править.
Власть.
А… зачем?
Софья чуть улыбнулась, произнося слова молитвы. Губы действовали сами, независимо от разума.
Вот для чего ей эта власть? Власть одинокая, несчастная и ненужная, по большому-то счету? Чтобы жить, как захочется? Так она жить в любом случае не сможет. Над царем столько всего властно — даже Елизавета так и осталась королевой-девственницей, зная, что замужество лишит ее если и не всех прав, то очень многого.
Чтобы править?
Власть ради власти? Бесплодная власть?
Наверное, кто-то скажет, что это наслаждение. Управлять чужими судьбами, чувствовать себя Богом… Как же это жалко…
Софья усмехнулась еще раз.
Власть ради самой власти бесплодна, как бриллианты в пустыне. Они там просто не нужны. Там другая ценность — вода. А для нее…