— Это — Леня Салтыков, а это — моя жена Надя. — После этого, сочтя свою миссию выполненной, срочно умчался на очередную халтуру.
Надежда, убедившись, что муж исчез, достала из сумочки фотографию кактуса. Она только хотела начать длинное объяснение, зачем ей нужно знать, что это за кактус, но не успела и слова вымолвить, как Леня буквально вырвал у нее из рук фотографию с воплем:
— Пилоцереус Пульпика! Цветущий пилоцереус Пульпика! Вася, сюда, скорее!
К нему тотчас же подбежал крупный толстый мужчина с лицом, синим от бритья, и волосатыми, как у гориллы, руками и уткнулся носом в фотографию. Тут же набежала целая толпа сумасшедших кактусоводов, замелькали лупы. Со стороны это выглядело как потасовка на американском футболе, когда пятнадцать здоровенных мужиков устраивают кучу-малу посреди стадиона, а кто-то самый умный уже выкарабкался из свалки с мячом в руках. Надежду никто из членов общества даже не заметил — пресловутый пилоцереус заслонил для них все остальное. Из свалки доносились возбужденные возгласы:
— У меня самого Пульпика чуть на зацвела в восемьдесят третьем!
— Брось заливать, в восемьдесят третьем был год спокойного солнца, а она цветет только при повышенной солнечной активности! Да у тебя и вообще приличные экземпляры никогда не цвели!
— Сам такой! У тебя даже «царица ночи» не цветет!
Последнее оскорбление было, по-видимому, настолько страшным, что кактусоводы чуть было не перешли к мордобою, но в это время Леня Салтыков, как тот самый умный игрок с мячом, вылез из свалки с фотографией и обратился к Надежде прокурорским тоном:
— Где вы взяли фотографию цветущего пилоцереуса Пульпика?
— Я только пять минут узнала, что его так зовут, и очень надеялась, что это вы мне скажете, где же он цвел.
— Из наших никто ее цветущей не видел, — жалобно поведал Леня, — я об этом всю жизнь мечтаю… А где это фото сделано? У нас, в Питере?
— Я на это очень надеюсь, — грустно сказала Надежда, — неужели никто из ваших мне не поможет?
От возбужденной толпы кактусоводов отделился хроменький старичок и, подойдя поближе, тихим голоском сказал:
— А может, Потапыча разбудить?
Леня подумал и согласился.
— Дело важное. Придется будить.
Надежда с изумлением смотрела на кактусоводов: по тому, как значительно они обсуждали пробуждение некоего Потапыча, можно было подумать, что это вулкан не меньше Везувия.
— Кто такой Потапыч? — испуганно спросила она. — Может, не стоит его будить? Он что, в летаргическом сне?
— Да нет, он просто всегда слегка с перепоя. Но уж если он чего-то о кактусах не знает, значит, никто не знает. Мы его за то и держим, несмотря на все его недостатки…