Может быть, она сейчас придет?
Несколько секунд смотрел на кучку подаренных им серег, браслетов – и разорванного морского ожерелья, так и не починили. А ведь хотели. Вместе.
Черт. Черт! Лилька, да где же ты?!
Заверещал телефон. Пронзительный звук отчетливо напоминал о зубной боли.
Машинально схватив крупную жемчужину и зажав ее в кулаке, словно она как-то могла приманить Лильку, Ильяс поднял трубку.
– Илья Сергеевич, вы бы все же спустились, – зачастил консьерж. – Девушка ваша очень просила вам конверт сразу отдать, как вернетесь…
Трубка упала. Мимо. Консьерж продолжал говорить, а Ильяс уже бежал вниз. Конверт. Записка? Она уехала к больной бабушке и потеряла телефон…
Чушь. Кого он пытается обмануть?..
Остановился посреди последнего пролета. Глубоко вздохнул и нацепил улыбочку. Фальшивую, как четыре копейки. С этой же приклеенной улыбочкой заглянул к консьержу, забрал конверт и сунул ему бумажку, наугад вытащенную из кармана. Консьерж, продолжающий что-то говорить, замолчал, как отрезало. А Ильяс, держа конверт за уголок, словно там могла оказаться сибирская язва, вышел из подъезда. Глянул на небо – морось закончилась, тучи разошлись, и показалась тусклая половинка луны.
Похлопал себя по нагрудному карману, без удивления обнаружил там сигареты вместе с зажигалкой. Закурил. Несколько затяжек просто смотрел на небо, катая в ладони одинокую жемчужину. Потом нащупал в конверте ключи, все три, вместе с брелоком-флейтой. И никакой, разумеется, записки.
Что-то внутри оборвалось. Стало совсем пусто, холодно и бестолково.
Лилька ушла.
Ильяс бросил недокуренную сигарету на асфальт, подумав, что когда-то верил в глупую детскую глупость: вместе с бычком дотлевает здоровье. Ха-ха три раза. Все что было, давно уже. С концами.
Чтобы войти обратно в подъезд, пришлось разорвать конверт и достать ее ключи. Свои забыл. И дверь оставил открытой, хорошо, что Тигр не такой дурной, как люди, из теплого уютного дома с полным холодильником печенки его веником не выгонишь.
Тигр встречал у порога. Светил желтыми фарами, тарахтел как трактор и всячески показывал, что любит, не бросит и вообще лучший друг.
Проводил на кухню, прыгнул на стол и осуждающе фыркнул, когда Ильяс аккуратно спрятал жемчужину в карман и взялся за телефон. Мол, чего ты не понял, двуногое? Ушла она. Ушла. А я – остался. Чеши!
Оттолкнув кота, нажал единицу. Выслушал «абонент временно недоступен» целых пять раз, очень уж хорошо звучало слово «временно». Оптимистично.
В ногу ткнулся Тигр, зашуршал чем-то. Ильяс кинул бездумный взгляд под ноги и вдруг понял, что шуршит: смятый лист из блокнота. Записка.