Клер распечатала конверт, который прилагался к букету, и широко раскрыла глаза от неожиданности. Она сразу узнала четкий аккуратный почерк, потому что много раз видела его на открытках и записках в квартире Эшли.
«Я увидел эти цветы и подумал о тебе. Шин».
Роскошные цветы были от него. Шин лично пошел в цветочный магазин и, может быть, даже сам выбрал букет.
Клер никак не могла это осмыслить. Зачем ему понадобилось это делать?
Позвонить ему и спросить об этом напрямик она не решалась. Поставив цветы в воду, она выбрала малодушный выход из положения и послала сообщение по мобильному:
«Спасибо за цветы. Они великолепны».
Шин откликнулся не сразу, но спустя какое-то время Клер прочитала ответ:
«Я рад, что тебе понравились. Я получил твой банковский перевод. В час зайду за тобой в магазин».
Что? Он приглашает ее пообедать вместе? Но ведь… они согласились, что, если позволят себе пойти дальше, их отношения обернутся бедствием для обоих!
«Шин, не надо».
Но ответа не последовало. И Клер в панике осталась ждать назначенного времени.
В час, когда колокольчик над дверью звякнул и Клер, пройдя через зал, увидела в дверях Шина, он как раз поворачивал табличку надписью «Закрыто» наружу.
– Что все это значит? – спросила Клер.
– Я подумал, почему бы нам просто не пообедать вместе.
Сегодня на нем был один из его строгих хорошо сшитых костюмов, сияющие ботинки, безупречно завязанный галстук. И он был очень далек от того земного, чувственного, с растрепанными волосами мужчины, который провел с ней ночь на Капри. И в то же время он оставался все таким же притягательным.
– Я не могу перестать думать о тебе, – сказал Шин.
Если у него хватило смелости это признать, то и у нее хватит! Клер проглотила комок в горле.
– Я тоже.
– Так что же мы будем делать, Клер? – спросил он. – Потому что у меня такое чувство, что это пройдет очень не скоро.
– Та наша ночь на Капри как раз должна была… избавить нас от этого, – напомнила она ему.
– Но все только усложнилось, – сказал он.
– Ты прав.
Он наклонился и нежно коснулся губами ее губ. Их словно опалило огнем. Он искушал ее, и искушение было мощным. Но тут опять она подумала, что все это только испортит им жизнь.
– Будем благоразумны, – сказала она. – Хотя почему я должна это говорить, а не ты? Ведь именно ты…
– Привык планировать все на двадцать лет вперед, – договорил он за нее. – Вообще, нет ничего плохого в том, чтобы быть ответственным и организованным.
– И нет ничего плохого в том, чтобы быть непосредственным и естественным.
Шин улыбнулся:
– Если это приводит к такой ночи, как наша, то нет.