«Мог ли Джон запланировать эту грозу, как и весь этот вечер?» – спрашивала себя Констанция. Ей казалось, что этот человек способен управлять не только своей жизнью и жизнями почти всех окружавших его людей, но и погодой. Однако ей не хотелось быть пешкой в этой игре.
– Уверена, что смогу доехать до гостиницы.
– Я тебя не пущу, – отрезал Джон, нависнув над Констанцией, стоявшей посреди плохо освещенной кухни.
– С чего ты решил, что можешь что-то мне разрешать или запрещать? Ты мне не начальник.
– Но мне небезразлична твоя безопасность. Во время такой грозы проселочную дорогу может размыть. Худшим из того, что я видел, когда выезжал вместе с пожарными, были аварии, в которые попадали водители, решившие, что могут ехать ночью в подобную погоду. Когда ты движешься на машине в дождь через лес, очень сложно разглядеть дорогу.
– В твоих словах есть рациональное зерно, – признала девушка. – Но я не могу спать с тобой.
– Я думал, что этот этап мы уже прошли.
– Знаю, но это было один раз, в результате сиюминутного порыва. Если я снова останусь с тобой…
– Это будет значить, что я тебе нравлюсь, – сказал Джон, улыбаясь.
Констанция не знала, что ответить на эти слова, хотя бы потому, что они были правдивы.
– Не понимаю, с чего вдруг ты мне стал нравиться. Ты невыносимо наглый тип.
– Тебе интересно, потому что до этого ты общалась с занудами.
– Ничего подобного, – возразила девушка.
– Тогда, возможно, я просто привлекательный, – заявил Джон.
Он за два шага преодолел кухню и положил руки на бедра Констанции. Между ними снова замелькали электрические заряды. Нежный, но требовательный поцелуй лишил девушку способности сопротивляться. Она успела только заметить, как ее предательски самостоятельные пальцы спускаются по спине Джона, стремясь к изгибу в нижней ее части.
– Пойдем наверх, – предложил Джон, не дожидаясь ответа, обхватил ее за талию сильными руками и стал подталкивать вперед. После каждого шага он целовал ее в шею и гладил спину. Благодаря восхищенному взгляду и нежным прикосновениям Джона Констанция почувствовала себя невероятно желанной. Она даже стала вилять бедрами при движении. Общество Джона Фейрвезера заставляло ее разум и тело вести себя очень странно.
– Это моя комната, – сказал Джон, когда они вошли в большое помещение с высоким потолком, поддерживаемым балками. Большая кровать, вырезанная вручную, позволяла посетителю понять, что здесь живет мужчина. Стены были украшены картами, заключенными в рамки. Констанция остановилась возле одной из них. – Это старинные карты, на которых изображены наши земли и расположенный рядом с ними город.