Его нахальство превосходило всякие пределы.
– Глупостей не говорите!
– Нет, мне, правда, интересно. Вы во второй раз выходите замуж без любви и даже без привязанности. Неужели у вас, как у женщины, не возникало отвращения? А как же хваленая деликатность женских чувств?
Она сжала зубы, не собираясь отвечать.
– Нет, сам-то я давно считаю женскую чувствительность мифом и думаю, что женщины, особенно наши русские женщины, воспетые еще Некрасовым, обладают такой волей и выносливостью, которые нам, мужикам, и не снились! И еще думаю, что женщины намного чаще, чем это принято считать, выходят замуж не по любви, а по расчету.
Ей хотелось крикнуть, что вышла замуж не по расчету, но она понимала, что этим только подольет масла в огонь.
– Какая чушь! – фыркнула Света и попробовала переменить тему: – Ну что, вы выиграли свой суд?
– Да, конечно. Мои адвокаты камня на камне не оставили от обвинений в мой адрес. Сухогруз вернулся на родину, счета открыты, все в порядке. Главное – иметь хороших адвокатов, помните об этом, если на вас заведут дело.
– А вы, правда, украли «золото партии»? Кстати, что это такое? Впервые от вас услышала…
– Это гипотетические средства, которые КПСС пускало в оборот на Западе, чтобы за счет прибыли поддерживать коммунистическое движение в разных странах.
– Почему гипотетические?
– Потому что документов нет. Так – слухи, догадки, самоубийства… Вы что, не слышали, как в 91-м люди, в разное время управлявшие делами партии, один за другим сигали из окон?
– Нет, я политикой не интересуюсь.
– А зря. На политике зиждется экономика, и уж коли вы заделались бизнес-леди, то вам сам бог теперь велел за ней следить.
– Так что с этим золотом?
– Я на самом деле не имел к нему отношения. Это сверхсекретные средства, их контролировало государственное разведывательное управление. Куда мне? Я только занимался гуманитарной помощью и, конечно же, немного нажился, а поскольку тема эта кремлевская – вот меня и пытались приплести.
– Так у вас собственный пароход?
– Два.
– И счета в швейцарском банке?
– В шведском и еще в немецком, – кивнул он с легкой усмешкой и, будто дразня, уточнил: – Миллионов на пятнадцать личных средств, не считая основных фондов фирмы и недвижимости. Только представьте, Света – пятнадцать миллионов долларов были бы в вашем распоряжении, не вступи вы так опрометчиво в брак с господином Смирновым!
Она даже не заметила издевки в его голосе. Пятнадцать миллионов! Вот это деньги… Настоящие деньги, а не то, что дает жалкая розничная торговля. Совсем недавно ей было не представить, где можно раздобыть двадцать тысяч долларов, а у этого мерзавца – миллионы… От зависти к таким деньгам даже сердце заныло. Чтобы как-то оскорбить Шереметьева, в отместку за то, что он богат, а она бедна, Светлана проронила язвительно: