Загородная больница, расположенная рядом с обширным парком, походила на небольшой санаторий.
– Это хоспис, ― объяснила Лена, вводя их в вестибюль, ― заведение частное и не дешевое.
Приветливая медсестра проводила их в комнату, которую занимал Виктор. Когда они вошли, сложная кровать была пуста, и аппаратура возле нее бездействовала. В комнате имелся большой телевизор, круглый столик, пара кресел. Стеклянная дверь, ведущая на просторный балкон, была распахнута. Там в кресле-каталке сидел худой человек неопределенного возраста, одетый в связанную из пестрых ниток шерстяную жилетку. Такая же пестрая, похожая на тюбетейку шапочка прикрывала его голый череп. Ира невольно вспомнила мужа в последние дни перед смертью. Лицо Виктора было изжелта-бледным, глубоко запавшие глаза внимательно смотрели на пришедших. Медсестра что-то прошептала ему на ухо, поправила плед и вышла, улыбнувшись девушкам.
Елена первая вступила на балкон, за ней вышли Юля и Ира. Проговорив что-то по-немецки и выслушав тихий ответ, Шнайдер повернулась к сестрам.
– Я сказала Виктору, что вы его троюродные сестры из России. Он очень рад и просит вас присесть.
Ира и Юля расположились напротив Виктора в плетеных креслах, Лена принесла из палаты маленький табурет и присела рядом с больным. Тихим голосом он что-то произнес. Лена перевела:
– Он очень рад, что поиски его отца увенчались успехом. Просит вас рассказать ему о себе и своих семьях.
Начать решила Юля. Вначале она рассказала то, что они знали о дедушке.
– Он был известным музыкантом? ― спросил Виктор через переводчицу.
– Наверное, нет, ― ответила Юля. ― Он играл в нескольких оркестрах на разных инструментах. Одно время был музыкальным руководителем в Ленинградском Малом Драматическом театре. Много ездил по стране. Мама говорила, что даже в джазе у Утесова какое-то время играл. Лена, объясни ему, что Утесов ― наш знаменитый джазмен.
Виктор слегка улыбнулся.
– Я неплохо знаю классику мирового кинематографа. "Веселые ребята", так, кажется? Очень смешно, и музыка хорошая. Композитор Дунаевский, он много написал. В нашей семье всегда любили русскую музыку.
Сестры радостно закивали.
– Но в кино дедушка не снимался, ― уточнила Ира.
– А мой отец снялся почти в пятидесяти фильмах. А дед давал сольные концерты на скрипке перед Второй мировой войной, по всей Европе. Во время бомбежки в сорок пятом он был ранен и уже не мог выступать, преподавал в Боннской консерватории. Вскоре после войны он вернулся в Австрию и в пятьдесят девятом умер. Я его не знал.
– Наш дедушка тоже преподавал музыку и пение, и еще немецкий язык, только в обычной школе ― это перед самой войной было. Дедушка умер от дистрофии во время блокады Ленинграда.