– Поклонница вашего таланта? – поинтересовалась сержант, наблюдая, как девушка уходит.
– Да я вроде не телезвезда, – парировал Робби. – А вот вы выглядели очень впечатляюще.
– Хорошо было бы, если б это нам что-то дало… Ну, как дела у Элис?
– Психиатр провела с ней всю вторую половину дня. Никакого результата. Девочка отказывается говорить. Врач принесла цветные карандаши и бумагу. Сейчас вы увидите ее шедевры.
Вдвоем они вошли в палату найденыша.
– Приветик, – весело поздоровалась Люси.
Девочка лежала на постели с открытыми глазами, повернувшись к ним спиной. Она таращилась в стену. Когда мисс Блэк вошла, голова малышки повернулась в ее сторону, а потом опять отвернулась к стене. На прикроватном столике лежали три рисунка.
Один лист был полностью закрашен красным карандашом. Штрихи были неравномерные – одни казались совсем тоненькими, а другие были такими толстыми, что казалось, девочка с силой давила на карандаш. Но все они были кроваво-алого цвета.
На втором листе была нарисована схематичная фигура человека. Треугольник над ногами показывал, что нарисованная фигура была женской. У нее были нос и глаза, но не было рта. А потом кто-то заштриховал ее лицо красным карандашом.
– Врачиха нарисовала эту фигуру с лицом без рта и попросила Элис дорисовать ей рот, улыбающийся или грустный – все равно. И вот что девочка сделала, – рассказал Макманус.
На этом рисунке штрихи были еще толще, а в одном месте бумага была даже разорвана карандашом. На краю стола лежал огрызок красного карандаша с почти стертым грифелем.
– И что думает по этому поводу врач? – спросила Люси.
Робби кивнул на дверь палаты, предлагая ей выйти.
– Она полагает, что девочка очень зла. Причем на саму себя. А красный цвет может обозначать кровь, – сказал молодой человек, когда они оказались в коридоре.
– Да неужели? Вот когда наконец дали результат семь лет, проведенные в медицинском институте!
– Она совсем не плохой врач, – улыбнулся соцработник. – Просто все это требует времени.
– А что она говорит про штрихи на лице?
– Она предполагает, что это может быть результатом какого-то насилия – отсюда и чувство вины, и ненависть к самой себе со стороны девочки. Как будто Элис хочет уничтожить себя как личность.
Третий рисунок отличался от двух предыдущих. В центре листа был нарисован треугольник, заштрихованный красным карандашом. На этот раз рисовавший старался не выходить за контур треугольника. В середине треугольника Элис нарисовала какое-то животное.
– Это что, собака? – задумчиво спросила сержант Блэк, указывая на это существо.