Она колебалась.
– Ты что же, боишься влияния того, что узнаешь? Неужели ты способен сделать это только вслепую?
Он помолчал с минуту.
– Что это я способен сделать только вслепую – ты о чем?
– Ну как же, о том единственном, о чем, как я понимаю, ты сам все время думаешь. О том, чтобы не принять… то, что она сделала. Разве не существует для таких случаев официального названия? Не принять наследства?
– Тут есть кое-что, о чем ты забываешь, – проговорил Деншер минуту спустя. – Я просил тебя участвовать в этом вместе со мной.
Ее удивление заставило ее несколько смягчиться, но в то же время не лишило ее твердости.
– Как могу я участвовать в чем-то, к чему вовсе не имею отношения?
– Как? Одним только словом.
– И каким же словом?
– Твоим согласием на мой отказ.
– Мое согласие не имеет смысла, раз я не могу тебе воспрепятствовать.
– Ты вполне можешь мне воспрепятствовать, – заявил он. – Постарайся понять это как следует.
Казалось, Кейт расслышала в его словах угрозу.
– Ты хочешь сказать, что, если я не соглашусь, ты не откажешься?
– Да. Тогда я ничего не стану делать.
– Это, как я понимаю, означает согласие принять.
Деншер помолчал.
– Я не стану выполнять никаких формальностей.
– Ты, я полагаю, не коснешься этих денег?
– Я не коснусь этих денег.
Эти слова прозвучали – хотя к этому он и шел – достаточно мрачно.
– Кто же тогда их коснется?
– Кто захочет. Или – кто сможет.
И опять она какое-то время помолчала – слишком много могла она на это сказать. Но прежде чем она заговорила, он уже обрел почву под ногами.
– Как еще могла бы я коснуться их, если не с твоей помощью?
– Ты не могла бы. Могла бы никак не более, чем я мог бы отказаться без твоей помощи.
– Ну что ты – во много раз менее, чем ты! Тут нет ничего такого, что было бы в моей власти.
– В твоей власти – я, – сказал Мертон Деншер.
– Каким это образом?
– Таким образом, какой ты видишь; таким, какой всегда видела. Когда это я выказывал, – вдруг спросил он, словно в холодной ярости, – что-нибудь иное? Ты ведь наверняка чувствуешь – так явно, что тебе даже не нужно пытаться делать вид, что ты щадишь меня в этом, – как ты владеешь мною!
– Очень мило с твоей стороны, мой дорогой, – нервно рассмеялась Кейт, – столь убедительно поставить меня перед этим фактом!
– Я ни перед чем тебя не ставлю. Я даже не поставил тебя перед той возможностью, о какой говорил всего несколько минут тому назад, какую я видел для тебя, пересылая тебе эту вещь. Так что твоя свобода абсолютно ничем не ограничена.
Сейчас они и в самом деле дошли до той точки, когда лица у обоих стали бледны, а все не высказанное ими друг другу глядело из их глаз в смутном страхе перед грядущим конфликтом. Что-то даже вдруг возникло между ними в одно из их кратких молчаний – что-то похожее на мольбу каждого из них к другому не быть слишком верными правде. Обоюдная необходимость встала перед ними, но кому из них предстояло первым ее принять?