– Да… не будут. – В голосе бедного администратора даже послышалась некоторая дрожь. – Ну что же, тогда – до вечера? Изольда, мы еще созвонимся, надеюсь. Толик…
– Ближе к вечеру я наберу, – лаконично произнес продюсер и сделал движение, как будто собирался встать.
«Вот уж кого не испугают никакие фанаты», – как-то само собой подумалось мне, когда, набрав воздуху в грудь, я приготовилась открыть дверь лимузина.
С силой отжав дверь, на которой лежали человека четыре, мечтающих заполучить автограф, и спинным мозгом чувствуя, что Изольда – здесь, непосредственно за моей спиной, я стала пробиваться ко входу в гостиницу.
Снова отовсюду напирали чьи-то руки и тела, снова мне пришлось работать кулаками, и пару раз я даже получила кое-что в ответ, но шаг за шагом мы пробивались к заветной двери, и бедная Изольда, не зная, улыбаться ей или крыть матом, кажется, только и мечтала о том, чтобы скрыться, наконец, от своей «всероссийской и почти мировой» популярности за толстыми стенами переделанного на современный лад особнячка.
– Изольда!! Богиня!!! – истерически заверещал какой-то женский голос, и высунувшаяся из плотной толпы рука цепко схватила легкий шарф, небрежно накинутый на плечи звезды.
По-видимому, какая-то заядлая фетишистка решила добыть ценный экспонат в свою коллекцию, но проблема была в том, что кусок шифона был обернут вокруг шеи Изольды и, потянув за край, женщина фактически стала душить своего кумира.
– А-а-а… – начала было Изольда, но стон быстро перешел в хрип, и я увидела, что у нее начинают синеть губы и выкатываются глаза.
Я ринулась вперед, как ледокол в северные льды, и, корпусом разрезая плотно сомкнувшиеся ряды фанатов, оттеснила двух человек, отделяющих меня от настырной бабы, а третьему, дюжему мужичку, нерушимой стеной стоявшему прямо перед ней, с размаху заехала в солнечное сплетение, отчего тот согнулся, открыв мне свободный доступ к руке, сжимающей шарф.
Слыша за своей спиной уже почти предсмертные хрипы Изольды, я заломила руку неуемной фетишистке, отчего застонала и захрипела уже она и, не в силах сопротивляться, выпустила, наконец, удавку.
Обернувшись к Изольде, я увидела, что она судорожно глотает воздух и держится за горло, а преданные поклонники продолжают напирать со всех сторон, ничуть не смущаясь тем, что предмет их обожания прямо у них на глазах чуть было не расстался с жизнью.
Поняв, что церемониться нечего, я снова активно заработала кулаками и, пробиваясь обратно к Изольде, уже не смотрела, мужчина передо мной или женщина, оделяя всякого, кому вздумалось попасться на моем пути.