– Свадьба? Вот это да! А Изольда… то есть Светлана знает об этом?
– Да кто ж ее разберет? Чего она там знает, чего не знает. Вобьет себе в голову… глупость какую-нибудь. Олюшке до нее и дела нет. У нее и без того… и роли главные ей дают, и мужики… все как один на нее заглядываются. Зачем ей на чужое-то зариться? У нее и своего… Да и не завистливая она. Что есть, тем и довольна. Вот Светка, она – да, она… все ей мало. Готова весь мир в карман себе загрести. А Ольга нет… Зачем ей? У нее и так все хорошо. И в театре ее любят, и зрители… поклонники тоже есть. Некоторые даже специально на ее спектакли ходят. Ну, там, где она главные партии исполняет. Светка-то думает, что популярность – она только в Москве водится. А настоящий талант…
В этот момент со сцены до меня донеслось знакомое похабно-развязное: «Ба-а-а… Изольда Измайловна!» – и я, наскоро допив остаток кофе, поспешила распрощаться со своей приятной собеседницей.
Но на сей раз тревога была ложной. Поскольку в непосредственной близости от Изольды находился сам Земелин, в этот раз, в отличие от случая в ресторане, отнюдь не пожелавший остаться безучастным к безобразным выходкам капризного Миши, ситуация очень быстро вошла в приличные рамки.
В момент моего появления на сцене все уже стихло, и только в сторонке в одной из боковых кулис, где очень близко друг к другу стояли Земелин и Миша, раздавалось чуть слышное назидательное бормотание одного и тягуче-невнятные ответы другого.
Вскоре Миша был отправлен в зрительный зал, а на сцене восстановлена рабочая атмосфера. Но, полностью переключив свое внимание на давно занимавшую меня загадочную персону, я упустила момент, когда от внимания этого ускользнула главная фигура, на которой оно должно было быть сосредоточено, а именно – сама Изольда. Отведя взгляд от успокоенного уже Миши, я оглядывала полную снующего народа сцену и не находила там никого, одетого в бежевое с золотом роскошное платье, в котором на сей раз должна была красоваться перед осветительными приборами приезжая дива.
Расспрашивать посторонних о том, куда подевалась клиентка, с которой сама я должна была не спускать глаз, было как-то неловко, и в создавшейся идиотской ситуации я изо всех сил пыталась сориентироваться самостоятельно.
Вскоре по некоторым фразам, которыми обменивались осветители, я догадалась, что ставят новый свет, и, предположив, что Изольда снова пошла переодеваться, я галопом помчалась по коридорам.
Пробежав, кажется, секунды за три путь от сцены до гримерки, при спокойном продвижении занимавший минут пятнадцать, я распахнула дверь и увидела свою подопечную, спокойно сидящую в кресле перед зеркалом и мирно беседующую с Аллочкой.