Запросили госпиталь о военруке. Администрация госпиталя сообщила, что человека с такой фамилией (как у военрука) в списках поступавших или выбывших нет. Но ведь непригодность военрука к военной службе подтвердила местная медицинская комиссия. Решили послать запрос в госпиталь еще раз: может быть, там допущена ошибка?
В это же время под Молотовом был арестован вражеский разведчик, переброшенный в советский тыл самолетом. Назвал себя Назаровым. Он рассказал, что должен встретиться в городе со Сладковым и что у того в Молотове какие-то родственники, как бы не жена.
Сладков. Это же девичья фамилия матери военрука! Стало быть, прибывший с того света военрук школы – немецкий агент по кличке Сладков. Его нужно было брать.
Задержать подготовленного вражеской разведкой агента нелегко, не следует надеяться на то, что его можно застать врасплох. Во всех случаях нужно готовиться к этой операции со всей серьезностью, стараясь предусмотреть возможные неожиданности. Нужно знать точно не только план квартиры, где обосновался враг, но и все входы и выходы в доме. Необходимо знать точно, в какой из комнат находится подлежащее задержанию лицо, на каком этаже она находится, сколько окон и можно ли из них выпрыгнуть. Надо учесть и повадки преступника, его физическое развитие, способность к вооруженному сопротивлению и многое другое. Надо знать, как войти в квартиру, чтобы не вызвать никаких подозрений у врага и не спугнуть его – иначе можно нарваться на пулю и упустить преступника. Это, конечно, теория. На практике у Сумцова бывало и по-другому.
Чекисты хорошо изучили дом на окраине города, в котором жил военрук с женой, расположение комнат, кухни, окон. Брать агента с группой чекистов пошел и Сумцов. Был вариант послать Сумцова на встречу с военруком одного. Показать ему половину расчески. Показать-то можно, ну а дальше что говорить? Наверняка существовал еще и какой-то словесный пароль. Агенты зачастую пользовались паролями вещественными и словесными. Паролем мог служить кусок обыкновенной расчески или половина денежной купюры. Так, агент показывал поломанную расческу встретившему ему человеку, и тот прикладывал к ней свою часть. Сошлось – порядок. Словесные пароли, так же как и сигналы, в разных шпионских делах не отличались замысловатостью. Порой были очень просты. Так, например, в 16 часов 31 августа 1939 года сигналом для начала «Операции Гиммлер» было всего два слова «Бабушка умерла». В историю XX века эта операция вошла как «инцидент Гляйвиц». В ночь перед вторжением немцев в Польшу группа эсэсовцев, переодетая в польскую военную униформу, с польской стороны захватила немецкую радиостанцию в городе Гляйвице и сделала в эфир антигерманское заявление, разумеется, на польском языке. Хорошо срежиссированный спектакль занял всего четыре минуты. «Польское неспровоцированное нападение» было подтверждено предъявлением газетчикам «вещественных доказательств» в виде нескольких… убитых «польских солдат» – заранее умерщвленных заключенных концлагеря, предварительно облаченных в польскую униформу. Спустя несколько часов, уже 1 сентября 1939 года, передовые части вермахта пересекли польскую границу. Началась Вторая мировая война.