– Что это?
– …
– Поди смой.
Пошел. Мыл. Не смывается, естественно. Год ходил при папе в одежде с длинными рукавами. Снова попался. Но у папы было хорошее настроение.
– Я ж тебе говорил.
– Не отмывается…
Вместо ожидаемого подзатыльника папа отреагировал неожиданно. Уткнулся в свою послеобеденную газету. Потом разочарованно произнес:
– Разведчиком ты уже не будешь.
– Почему?
– Особые приметы.
Приметы… Кто меня сватал в разведчики? Я представил себе грудь штурмбанфюрера Штирлица, разрисованную церковными куполами, и его же ноги с серо-синим вопросом-ответом: «Куда вы идете?» – «Туда, где нет закона!» Все точно так же, как у моего товарища детства Сережи Ко́беля. Но Сережа не шпион, не разведчик. Он, как принято говорить во дворе, человек заслуженный, три ходки. И, стало быть, три наколотых купола. И надпись красивая на груди: «Прости матери слезы!»
А я… я иду не в разведчики, а в замполиты. И этот, военный, с наколотой бабой в короне, принимает у меня пакет документов.
– Откуда?
– Монино.
Толстые губы кривятся. Желтеют фиксы.
– А… Монинская мафия! Добро пожаловать в КВАПУ!
– Сержант! Пухонин!!!
– Я, товмайор!!!
– Занимайтесь своим делом!
– Йййесть!
Сидящий здесь же на КПП офицер кидает мой пакет в общую кучу.
– Заходите на территорию. Сейчас будет построение.
И вот я в училище. Асфальт, расплавленный, мягкий, продавленный курсантскими сапогами и абитуриентскими кедами. Выгоревшая под лучами ярила трава. Это и есть военно-политический Шаолинь, в котором куют легендарных комиссаров? Дух не захватывает, сердце не рвется из груди. Ничего героического.
– Так! Внимание! В колонну по четыре…
Фиксатый сержант Пухонин начинает было командовать нами, высунувшись из окна КПП:
– Свободен!
Его грубо прерывает неизвестно откуда вынырнувший загорелый чувак. Белое, выцветшее обмундирование, как у красноармейца Сухова. Голубые курсантские погоны. Чувак подает команду сильным низким голосом, делая свистящее ударение на последний слог последнего слова:
– В колону по четыре становиссссссь!
Мы крутимся, суетимся, и все без толку. Тогда курсант ладонью, жестко рубя, указывает на асфальте место каждому из нас.
– Ты! Сюда встань!
– Ты! Сюда.
– Сюда.
Потом, отступая на несколько шагов назад, он любуется нами. Так художник рассматривает на мольберте создаваемый им пейзаж. Но вдруг новоявленный командир снова гаркает:
– Вещи к осмотру!!!
Блин. Зачем так орать? Лично я и так все прекрасно слышу.
Выставляем перед собою поклажу. Я кладу чемодан на асфальт, синхронно всковыриваю замки и поднимаю крышку. Так гангстеры в кино распахивают дипломат, показывая, что тот набит деньгами. Но в моем чемодане нет ни копейки. Там цивильные брюки, рубашка, туфли, спортивные трусы, пара носков, мыло, мочалка, да вот и все.