Это было глупое замечание, вырвавшееся у меня от злости, и я пожалел о нем. Я чувствовал, что подтвердил его домыслы, но очень уж разозлился, чувствуя, что ядовитые подозрения, поддерживаемые Ле Бревом и другими, проникли в ее сознание.
— Позвони, когда сможешь нормально разговаривать.
— Извини, Джеральд.
Он тоже немного успокоился и проявил максимум понимания.
— Все это не так легко, — вздохнул он. — Такое несчастье.
— Я застрял здесь, потому что ищу детей, дружище. Только по этой причине. Договорились?
— Одобряю.
Он одобряет, видите ли! Довольно мило с его стороны. Эмма — мать моих детей, и я хотел многое ей сказать, хотя бы о странных смертях в прошлом. Но, черт побери, мне пришлось общаться с ее чокнутым отцом, а она укатила со своими друзьями, разобраться, как она относится ко мне и что обо мне думает. И не оставила никакого выбора.
— Ну ладно, Джеральд, передай ей, что я звонил.
Вместо этого я рассказал все Эстель. Когда она вечером открыла мне дверь, то выглядела потрясающе в простом темно-вишневом платье, которое подчеркивало ее стройную гибкую фигуру. Впервые она казалась такой соблазнительной, волосы ее были тщательно вымыты и переливались как водопад. Я заказал столик в ресторане «Крок д’Ор» около моста, под шелестящими деревьями, с флажками, развешанными между веток. Столики стояли около самой реки. Что-то тихо наигрывал пианист. В вечернем воздухе все это приобретало интимный смысл — идеальное место для любовных свиданий.
— Тебе лучше? — поинтересовалась она.
— Намного.
Мы улыбнулись друг другу.
— Если не считать, что моя жена не желает разговаривать со мной…
Лицо Эстель омрачилось, затем она, похоже, расслабилась:
— Что случилось, Джим?
Я рассказал ей о заблуждении Эммы, о том, что она, как и Ле Брев, избегает меня.
— Скоро все войдет в свое русло, — заметила она. — Джим, я уверена, что…
— Почему ты так уверена? Все, что мне удалось выяснить, — какая-то полуправда и куча всяких неопределенностей.
Она провела рукой по своим волосам лунного цвета.
— Что, например?
— Ну, например, сколько же детей Сульта погибло там, в лесу. И что от меня скрывает полиция.
— Один или двое, какое это имеет значение?
— Не знаю. Но, пока я не найду что-нибудь, подозрение падает на меня. Даже моя собственная жена…
Она протянула руку и погладила мое лицо.
— Не думай об этом, Джим.
Но я выложил то, что узнал:
— Это начинает выглядеть как заговор. Мы можем жестоко обмануться, доверяя Ле Бреву и Элореану, людям, которые расследовали обстоятельства смерти детей Сульта.
— Такое невозможно, — не согласилась она.