Тот только покачал головой.
Когда экспедиция скрылась за воротами, к Субботе и стоявшей рядом с ним Марфе подошел Харитон.
— Не пойму, Ефим, — сказал Харитон, — зачем ты им Силантия подсунул?..
— Старателя они искали, промывщика, — спокойно объяснил Суббота.
— Вот бы меня и послал, — с обидой сказал Харитон.
— Им работник нужен, — усмехнулся Суббота.
— Силантий им наработает, — проворчал Харитон. — Федор Ольшевец ему доверился. Где он, Федор?
— Не наше это дело, Харитон. Что там было, чего не было, мы того не знаем. А старатель он справный. К тому же в беду попал, грех человеку не помочь.
— Тебя послушаешь, все люди справные, один я никудышный. — Харитон в сердцах махнул рукой и поплелся к дому.
Марфа перекрестилась.
— Как бы беды не случилось, — прошептала она.
— Все мы под богом ходим, — покачал головой Суббота и вслед за Марфой перекрестился.
Караван экспедиции пробирался по узкой тропе, идущей по склону пологой каменной горы. Впереди шли Силантий и Митька.
— Чего волком на меня смотришь, — покосился на Митьку Силантий и доверительно, наклонясь к мальчику, сказал: — Я к Дуне допрежь твоего отца сватался… Ты б моим сыном мог быть…
Митька шел, не глядя на Силантия.
— Не пошла бы она за тебя, — сказал он хмуро.
— То-то и есть, что не пошла, — вздохнул тяжело Силантий. — Я, может, с того… бобылем и остался.
— И не пойдет! — оборвал его Митька.
Он взглянул на крутую осыпь, по которой скатывались мелкие камешки.
— Зря ты здесь повел. Дорога тут никудышная.
На выступе скалы стоял горный козел. Куманин залюбовался неподвижным, будто высеченным из камня, животным и вдруг вскинул винтовку, выстрелил в воздух. Козел вздрогнул и, перемахнув через расселину, скрылся.
— Нельзя здесь стрелять! — крикнул Митька, и тут же, разбуженные выстрелом, на дорогу посыпались камни.
Передняя лошадь испуганно шарахнулась в сторону и, сорвавшись с тропы, потянула за собой всю связку.
— Чомбур! Чомбур режь! — крикнул Силантий.
Смелков и Арсен бросились удерживать соскальзывающих с тропы лошадей, но лошади сползали все ближе и ближе к краю обрыва. Силантий вытащил нож и резким движением перерезал веревку, связывавшую упавшую лошадь с остальными. Связка была спасена. Только передняя лошадь покатилась вниз. Митька бросился за ней. Зацепившись вьюками за кустарник, лошадь лежала у самого края каменной стены.
Когда лошадь, дрожащую, с поцарапанными боками, втащили на тропу, Митька зло поглядел на Силантия.
— Говорил я тебе?! Нельзя было этой дорогой, опасно, — сказал он.
— Зато ближе, — заметил Силантий и набросился на Куманина. — А ты чего без толку палишь? Не видишь, что ли, осыпи?!