— Похоже, я выбрал не самое удачное время, — произнес он с легкой тенью сомнения в голосе.
— Ничего страшного, — улыбнулась я, взяв себя в руки. — Буду рада помочь чем смогу.
Эрик замялся, явно прикидывая в уме, стоит ли продолжать.
— Я хотел поговорить с вами о Генри. Но не думайте, он меня не уполномочивал! Просто я решил, что, если бы не трудности перевода, он непременно пришел бы сам. Но он ужасно смущен. — Эрик нервно сглотнул. — Он рассказал мне... хм... о том поцелуе.
— Я догадалась, — кивнула я.
— Он боится, что переступил черту. По его словам, он вас обнял, чего не следовало делать, но он все-таки это сделал и теперь...
— На самом деле ничего страшного не произошло. Он... Мы... — Я отчаянно искала более точную формулировку. — Мы пытались найти общий язык, и когда нам не хватило слов, это сработало...
По какой-то непонятной причине мне было неловко обсуждать Генри с его переводчиком, хотя тот наверняка и так в курсе наших дел.
— Значит, вы него не сердитесь?
Я едва не расхохоталась Эрику прямо в лицо. Ну надо же до такого додуматься!
— Нет, конечно. Я еще не встречала никого добрее его. И я ни капельки на него не сержусь.
— А могу я взять на себя смелость передать ему ваши слова?
— Естественно. — Я вытерла глаза, еще больше размазав тушь. — Фу!
— Ваше высочество, вы в порядке? — Эрик говорил ласково, но, слава богу, без намека на жалость.
Меня так и подмывало рассказать ему о недавнем инциденте, но я побоялась выйти за рамки приличия. Одно дело говорить о Генри, но совсем другое — обсуждать других претендентов.
— Да. Скоро буду. Не беспокойтесь обо мне. Лучше ступайте успокойте Генри.
Судя по его глазам, Эрика явно тяготила возложенная на него миссия. И тем не менее он сказал:
— Сделаю все, что от меня зависит.
— А что, Генри действительно хочет, чтобы его успокоили? — испытующе посмотрела я на Эрика.
— Нет, он хочет другого. Он хочет вас, — покачал головой Эрик. После обидных слов, брошенных мне в лицо Бейденом, в такое было трудно поверить, но Эрик говорил весьма убедительно. — Понимаете, он вами просто бредит. Каждый день в Мужской гостиной я перевожу ему книги по политологии или пытаюсь объяснить разницу между абсолютной монархией и конституционной монархией, к какой мы привыкли у себя в Свендее. Он даже... — усмехнулся Эрик, — изучает манеру ваших братьев стоять и ходить. Он всячески пытается быть достойным вас.
Признания Эрика меня потрясли. У меня даже защемило сердце. Пытаясь отмахнуться от непрошеных чувств, я небрежно ответила:
— Но он даже не в состоянии со мной нормально объясниться.