Вжав голову в плечи, она бессмысленно шарила взглядом вокруг. А она тогда кто, привидение? Привидение, которое видит белесые облака, мерзнет от февральской стужи, прячет лицо от метели, чувствует горячие слезы на холодных щеках.
Вздор! Может быть, у них была неизвестная ей родственница – ее тезка? Или кто-то что-то перепутал.
Тина поднялась и, не оглядываясь, быстро пошла прочь. Пятого мая девяносто первого года ее не было в Бердске. Она хотела забыть, хотела, и все-таки отлично помнила, помнила всегда, помнила вопреки и потому что… Билет до Москвы был на третье мая. Того самого, непростого, оглушительного девяносто первого года, которому еще предстояло потрясти страну да и весь мир августовской «непогодой». А в мае Тина впервые в жизни села на самолет, и столицу тоже увидела впервые.
Скажи ей кто-то, что пройдет тринадцать лет, прежде чем она вернется, и то лишь благодаря нелепой случайности, она смеялась бы долго и искренне.
Разве покойники могут смеяться?!
Кто лежит в могиле с ее именем?!
Походка у нее сейчас была неровной, и королевская осанка не украшала плеч, сгорбленных трусливо и растерянно. Она знала, кто может ответить ей на вопрос, и боялась спрашивать.
И все же… Пройти совсем чуть-чуть, оставить позади кладбищенское безмолвие, одолеть несколько кварталов. Вот она, бывшая когда-то Шадрихой, улица со сказочным именем – Лунная. Здесь в невысоком, старом доме тринадцать лет назад купил квартиру для них ее будущий муж. Который так и не стал мужем настоящим.
Он был единственным сыном в семье, и это все усложняло. Мать Олега, как и мать Тины, была женщиной смирной, и мужу не перечила ни при каких обстоятельствах. Мужа надо холить, лелеять, а главное – уважать. Лет до шестнадцати Олег беспрекословно отца почитал, во-первых, поддавшись материнскому внушению, во-вторых, собственными глазами не раз убедившись, что папа – человек достойный. Нет, не то чтобы он был кумиром Олега, но все его поступки оценивались сыном на «пять». Олег думал, что знает, каким должен быть настоящий мужчина, и гордился тем, что его отец – такой. Немногословный, но остроумный, с усталым выражением лица, крепкими нервами и стальными мышцами. Умеющий постоять за себя в схватке с уличными хулиганами. Щедро сыплющий мелочь нищим на паперти. Таскающий для жены корзины цветов. Никогда не унизившийся до крика.
Андрей Морозов мало времени проводил с сыном, зато тратил на него кучу денег и предоставлял максимум свободы, и это, конечно, тоже много значило.
– Ты должен все попробовать, – добродушно разрешалось Олегу, – и тогда убедишься, что я предлагаю тебе лучшее.