– Да, – кивнул он осторожно.
– Нет! – заорала она.
– Да! Как ты любишь все усложнять, моя милая! Какая разница, в конце концов, почему и зачем случается что-то?! Тебе же было хорошо?
Она вывернулась. Скривила губы:
– Сколько в тебе самодовольства, Морозов!
– Ты что думаешь, мне слава Казановы покоя не дает?! – вскипел он. – Разуй глаза! Я тебя не соблазнял! И сейчас вовсе не кичусь этим, ясно?! Меня распирает не от гордости, как ты предпочитаешь думать! Бедная овечка!
– Ты назвал меня овцой?! – сощурилась Тина.
– Назвал, – согласился он, все еще негодующе раздувая ноздри.
Она вскочила. То есть попыталась вскочить, потому что он не позволил, быстро опомнившись и схватив ее за плечи.
– Куда ты?
– В стойло! Или где там овцы тусуются!
Она быстро нацепила на лицо высокомерную гримасу, означающую, что все его оскорбления ее нимало не трогают.
Жаль, что было темно. Морозов никак не мог оценить ее выразительной мимики. Додумавшись до этого, Тина подала голос:
– Это все, чему ты научился за годы? – язвительно хмыкнула она. – Бросаться оскорблениями?
– Я тебя не оскорблял. Я выразил свое мнение.
– Отлично. – Она соскочила с него.
Наконец-то, догадалась! Вот ведь нелепость! Сидеть верхом на человеке, который тебя поливает грязью! И которого ты вроде бы всерьез-то и не воспринимаешь!
То есть, не вроде бы. А на самом деле!
– Отлично, – повторила Тина, – до свидания.
– В каком смысле?
– В таком, что делить постель с овцой должно быть ниже твоего достоинства, разве не так?
– Не так. Иди сюда, дура глупая!
Несмотря на возмущение, она все-таки удивилась:
– Разве бывают дуры умные?!
Черт возьми, она заразилась от него этой игрой в слова! Надо же…
Тина с досадой прикусила губу.
– Ну? Уберешься ты, в конце-то концов?
– И не подумаю.
– Тогда пойдем покурим! – позвала она.
Олег улыбнулся. Резкие повороты на сто восемьдесят по-прежнему остались у нее в привычке. За последние полчаса настроение успело смениться раз десять.
– Разве ты куришь? – удивился он, с неудовольствием отрываясь от размышлений о ее привычках.
Впрочем, сигареты – тоже привычка.
Можно подумать об этом. Можно лекцию ей прочитать о вреде курения. Или, наоборот, поднести зажигалку, смотреть, как медленно и со вкусом она затягивается, бездумно покручивает фильтр в пальцах.
– Давно ты куришь? – строго уточнил он, семеня за ней по коридору.
– Я не курю. Только иногда.
– Стресс снимаешь, – догадливо протянул он.
Она покосилась с угрозой, и Олег замолчал.
Они стояли друг против друга, занавесясь дымом.
Что я делаю, ругала себя Тина. Только что переспала со случайным попутчиком. Совершила, так сказать, адюльтер, остальное – никчемные подробности. Такие, например, как тринадцатилетней давности свадьба. Несостоявшаяся между ней и этим самым, дери его черти, попутчиком.