Она недоуменно посмотрела на рулевого. Закутанный в лохмотья Брег Калсаг радостно скалился беззубым ртом, щурясь, словно сытый персидский кот.
— Облако, госпожа!
— Что? — вскинула брови девушка. — Какое облако?
— Вот и мы гадаем, какое, — отозвался моряк.
— Земля!!! — дико закричал с носа Тринит Версат. — Земля! Это же земля!
Подхватив второй мокасин, Ника устремилась к ним, позабыв обо всём на свете.
— Где?!! — ревел сзади Картен.
Пассажирка всё же опередила его, первой взлетев на небольшую носовую палубу. Огромный огненный шар светила величаво поднимался над тёмной поверхностью, покрытой мелкими, еле различимыми зубчиками.
Широко расставив босые ноги, капитан воздел руки к небесам:
— Слава Питру, Нутпену, Яробу и всем бессмертным богам!
Потом утробно, во весь голос рассмеялся, скомандовав:
— За вёсла садитесь скорее, мужи Канакерна! Корабль быстрокрылый достиг берегов Версиума! Много опасностей ждёт впереди, но я верю, скоро обнимем мы жён и детей наших, братья!
«Да он поэт», — усмехнулась девушка, а матросы, радостно гомоня, устремились к лавкам.
Услышав шум и крики, те, кто ночевал в трюме, повалили на палубу, где приятели тут же сообщили им радостную новость, от чего образовалась небольшая толкучка. Только что проснувшиеся изо всех сил вытягивали шеи, стараясь рассмотреть вожделенный берег.
За это время купец успел обуться, одеться, выпить кружку воды, принесённую заботливым Пустом, и проследовал на корму, откуда донеслось его грозное рычание.
— Ну, что столпились, как деревенские дурни у заезжего балагана? Земля к вам сама не придёт. За вёсла, живо!
Потом обернулся к Нике, которая торопливо закрепляла грязные волосы заколкой.
— Госпожа Юлиса, идите на нос. У берега могут быть рифы.
Довольная тем, что ей тоже нашлось дело, не связанное со стряпнёй, та послушно проследовала на пост.
За спиной послышались звуки команд, задребезжала металлическая дощечка, и вёсла дружно ударили о воду.
Ника стояла, обняв одной рукой толстый брус киля. Вдруг рядом с противным криком пролетела какая-то птица.
— Чайка! — восторженно закричал Нут Чекез. — Видите, чайка!? Это берег!
Довольно улыбаясь, девушка шумно втянула воздух, различив в привычном аромате моря смолистый запах леса. Солнце неторопливо поднималось, открывая взору мореходов полого уходивший к горизонту берег, поросший тёмно-зелёным лесом.
Странное, неизвестное ранее чувство переполняло душу. Здесь была гордость за то, что смогла вынести дальнее путешествие, неожиданно оказавшееся полным невзгод и лишений. С другой стороны, она испытывала будоражащее предвкушение чего-то нового, ранее неизвестного, быть может странного или даже страшного.